Веретено Судьбы (сборник). Елена Федорова

с едва знакомым молодым человеком. Аманда их не слушала. Она стояла на своем. Ей хотелось увидеть мир и умереть в объятиях любимого. Она была уверена, что он ее безумно любит. А он любил ее деньги. Как только они закончились, улетучилась и нежная привязанность. Молодой жиголо сбежал, бросив Аманду одну. Она вернулась домой в подавленном состоянии. Долго болела, а потом решила уйти в монастырь.

      – Уйди лучше в дом престарелых. Там полно мужчин твоего возраста, – в сердцах выпалила Ванда.

      Аманда обрадовалась такому неожиданному предложению. Быстро оформила все необходимые документы и переселилась в санаторий для престарелых. В считанные дни она стала всеобщей любимицей, обрела радость жизни, помолодела. Дочь и внучка навещали ее по выходным. Всех устраивало новое положение. Всем было хорошо.

      – Значит, не всем, если мама до сих пор огорчена, – подумала Глория. – А я буду лучше думать о том, что теряя, мы приобретаем. Мне хочется петь, смеяться и радоваться весне.

      Глория поднялась к себе, распахнув окно. Села на подоконник, запела:

      Я – воробей на ветке?

      Я – канарейка в клетке?

      Да нет, я просто девочка

      В оранжевой беретке.

      В оранжевой, как солнце,

      Что светит с высоты,

      Поэтому, поэтому

      Меня заметил ты!

      – Стоп, – приказала она себе. – Я обещала маме, что не стану влюбляться в этого… человека.

      В мыслях возник его хрипловатый с акцентом голос: «Лублу тэбья». Глория спрыгнула с подоконника, задернула занавески, решила подумать обо всем завтра.

      Утром она была так рассеянна, что пани Ванда предложила отвезти ее на работу.

      – Заехать за тобой вечером? – спросила она, когда Глория вышла из машины.

      – Нет. Сегодня вечером у меня свидание с Вацлавом.

      – Где? – нахмурилась Ванда.

      – В консерватории, – ответила Глория. – Мы будем взламывать рояль Гелены.

      – Болтушка, – улыбнулась Ванда и уехала.

      Глория осталась стоять посреди площади, залитой солнцем. Куда теперь? Никуда не хочется. Хочется превратиться в травинку и ни о чем не думать. Не думать о том, что все в этом мире конечно, что бесконечна лишь Любовь.

      – Мэштаэш? – тихий голос Вацлава прозвучал, как гром.

      – Не мечтаю, а думаю о том, что люди, живущие без любви, подобны звенящей меди, – ответила она, почувствовав, как покраснели щеки.

      – О, да, – Вацлав сложил молитвенно руки и заговорил нараспев:

      – «Если я раздам все имение мое и отдам тело мое на сожжение, а любви не имею, – нет мне в том никакой пользы».[1]

      – А у вас большое имение? – поинтересовалась Глория. Он кивнул. – Значит вы не охотник за чужими сокровищами?

      – Охотнык? – удивился Вацлав. А Глория рассмеялась и рассказала ему обо всех маминых опасениях.

      – Мое имя Вацлав Крайновский, – сказал он после того, как Глория замолчала. – Я приехал из Праги, чтобы…

      – Только не говорите, что хотите

1

Первое послание к Коринфянам 13:3.