Alpzee – альпийское озеро (сборник). Елена Федорова

и имя,

      Пока я спокойно смотрю

      На ваши беседы с другими.

      Пока притяженье любви

      Не властно над нами, над нами

      Давайте расстанемся мы

      И, может быть, станем друзьями.

      Профессор Стивен проводил Вивьен до дома и, поцеловав ей руку, быстро ушел. Она не стала зажигать свет. Распахнула окно, посмотрела на звездное небо, улыбнулась. В который раз подумала о том, что ночное небо над Италией совсем не такое, как африканское небо.

      Там, в Африке черный небосвод сливается с раскаленной за день землей, переворачивая все с ног на голову, превращая людей в песчинки, рассыпанные барханами и дюнами Сахары по этой беззвездной бескрайности…

      Память вернула Вивьен в студенческую юность, когда ей впервые предложили вместе с группой исследователей отправиться на раскопки в Африку. Ехать предстояло не в Египет, где уже не осталось не найденных гробниц, а в Сахару, на поиски следов принцессы Тин-Хинан – родоначальницы благородного племени туарегов, людей с белой кожей, живущих в самом сердце пустыни.

      – Разве можно отыскать что-то в песках Сахары? – удивилась Вивьен.

      – Можно, – сказал профессор Жерар и, пристально глядя ей в глаза, добавил:

      – Поезжайте, и сами во всем убедитесь.

      Это его «поезжайте» прозвучало так убедительно, что Вивьен захотелось поскорее увидеть безжизненную пустыню, покрытую пологими холмами золотистого песка. Захотелось погрузить руки в это золото и извлечь наружу какую-нибудь таинственную находку. Тогда еще Вивьен не предполагала, что такой находкой станет гробница принцессы Тин-Хинан, о которой сложено множество противоречивых легенд.

      Продвигаясь в глубь Сахары, Вивьен с удивлением узнала, что пустыня лишь на четверть покрыта песчаными холмами – барханами, движущимися словно огромные волны под действием ветра, и принимающими самые причудливые формы и очертания. Большая же часть Сахары – самой обширной пустыни мира – это галечные равнины, безводные горы и солончаки, где путников преследуют миражи. То послышатся в ночи громкие, страшные крики, то странные темные фигуры преградят дорогу каравану, то промчатся мимо с гиканьем и свистом всадники на огненных конях, то зашумит морской прибой и заплещутся на горизонте пенные волны, то поднимется в небо черная туча песка, и тогда никому не будет спасения.

      Во время песчаных бурь песок движется со скоростью более пятидесяти километров в час плотной высокой стеной, достигающей в длину пятисот километров. Песчаная пыль, подхваченная ветром, долетает до Европы, чтобы окрасить белоснежные вершины швейцарских Альп в персиковый цвет.

      Все это поведал исследователям строгий проводник Агадес, потомок кочевников туарегов, когда они сидели у костра.

      – Европейцы сравнивают Сахару с адом, где над негостеприимными бесплодными просторами витает дух бесконечного одиночества, – сказал Агадес, неотрывно глядя в темную даль. – А для туарегов Сахара – блистающий безжизненной красотой океан с острыми гребнями волн, упирающихся в небо. Воздух над раскаленным