Alpzee – альпийское озеро (сборник). Елена Федорова

глазами, вдыхая аромат ее тела, вспоминая удивительную ночь, которую Лана назвала арабской…

      Царица Лана была единственной женщиной, покорившей сердце Артаксеркса. Среди многочисленных жен и наложниц в его гареме не было ни одной, способной состязаться с нею. Умна, хороша собой, безукоризненно сложена. Длинную шею украшает тончайшая нить жемчуга. Движения плавные. Не идет – плывет, едва касаясь земли маленькой ножкой. Голос нежнейший. Кожа-цветок персика. Волосы – бархат, черный мягкий бархат, наброшенный на покатые плечи. Взгляд царицы. В поведении учтивая почтительность.

      – Мой господин… – выдыхает она.

      – Кто вы? – удивленно смотрит на нее Артаксеркс.

      – Ла-на – дочь… – звучит ее голос. Но царь не слышит ее слов. Он знает, перед ним – царица. Он поднимается. Она умолкает, смотрит на царя с интересом. Изучает. Любуется.

      Артаксеркс высок, крепок, плечист. Мужественное, загорелое лицо. Глаза огромные, в них можно увидеть бескрайность вселенной. Голос громкий – ураганом, сбивающим с ног:

      – Вы, Лана – царица!

      Подхватывает ее на руки и несет.

      – Куда? – шепчет она, еще не понимая, что происходит. Царь опускает ее на мягкую кровать под прозрачным балдахином, похожим на арабский шатер. Она качает головой, отстраняется.

      – Не так, мой господин. Позвольте мне пригласить вас на свидание. Поз…

      – Позволяю, – шепчет он, целуя край ее перламутрового платья. – Сегодня в полночь я желаю…

      – Сегодня в полночь приглашаю вас на наше первое свидание, мой господин, – говорит она и выпархивает из его комнаты.

      Артаксеркс падает на кровать и смеется. Смеется легко и беззаботно. Наконец-то он нашел настоящую царицу. Наконец-то!

      – Мой повелитель забыл, что никто из наложниц не смеет приходить на царскую половину без приглашения, – проговорил Аман, хмуря брови, когда царь вернулся в тронный зал. – Вы должны…

      – Я прекрасно знаю свои обязанности, – возвысил голос Артаксеркс. – Я так же знаю, что никому не позволено указывать царю, поучать его.

      – Простите, я… – Аман склонил голову, чтобы царь не заметил его глаз, налившихся кровью. – Позвольте удалиться?

      – Ступай. И не тревожь меня, пока не позову, – раздраженно проговорил Артаксеркс, подумав, что Аман стал позволять себе слишком много.

      Царь прошелся по залу, позвал верного слугу Ифама и велел ему не спускать глаз с главного визиря.

      – Докладывай мне о каждом его шаге, – приказал царь.

      – Если понадобиться, я сумею проникнуть в его мысли, мой господин, – проговорил Ифам.

      – Смотри, как бы он не проник в твои, – покачал головой царь. – Аман очень хитрый, коварный человек, будь осторожен.

      Ифам поклонился и вышел.

      Множество свечей освещали путь царя Артаксеркса, когда он шел на женскую половину дворца. Прозрачные легкие ткани вздрагивали и трепетали, когда царь проходил мимо них. Тонкие струйки ароматного дыма благовоний закручивались в