Вершина мира (сборник). Елена Федорова

разлом? Что потерял связь с реальность? – Максим нахмурился, посмотрел на календарь, на часы, покачал головой. – Да-с. Прошло четыре недели, а я этого не заметил. Не заметил, потому что все мои дни были, как братья близнецы. Я находился в душной маленькой комнате без окон. В этой комнате было много людей, которые мешали мне дышать. Я их вытолкал взашей. Но дышать легче не стало…

      Максим сдавил виски, подумал о том, что боль, раздирающая его изнутри не уменьшается, а растет. С ней нужно что-то делать. Но что?

      – Что будем делать? – спросил он у Стаса.

      – Восстанавливать разрушенное, – ответил тот, засучив рукава.

      – Сил и времени на это уйдет больше, чем на разрушение, но думаю, шанс на спасение есть.

      – Шанс на спасение есть всегда, – улыбнулся Максим. – Как вода находит выход, как и мы его найдем.

      Он прикрыл лицо ладонями, вспомнил Эмму, стоящую на обрывистом берегу. Ветер развевал ее белые одежды, играл волосами, подхватывал слова и нес их к Максиму, стоящему от нее на расстоянии вытянутой руки.

      – Вы снова хотите столкнуть меня вниз? Сно-ва…

      Максим убрал ладони от лица, стукнул ими по столу, воскликнул:

      – Нет. Я не собираюсь вас сталкивать вниз. Я хочу вам помочь, – посмотрел на изумленного Стаса, улыбнулся. – Мои финальные слова к тебе не относятся. Занимайся делами.

      – Понял, – сказал Стас, удаляясь из кабинета.

      Максим взял чистый лист бумаги, вывел крупно: новый проект.

      – Сан Винсент.

      – Да. Нам нужно взвесить все плюсы и минусы, сделать свои расчеты, и только потом садиться за стол переговоров, – сказал Максим воображаемому собеседнику. – Думаю, время для дружеских рукопожатий не за горами. Винсент весьма прозорливый человек. Он предложил нам выгодное дело. Важно не упустить эту выгоду. За дело, Максим Михайлович…

      Принятое решение примирило Максима с собой. Он совершенно успокоился. Сумел наконец-то спрятать мысли об Эмме за семью замками. Строго-настрого приказал себе не открывать их до лучших времен, которые обязательно наступят…

      После того, как Алексеев ушел, Эмма еще долго стояла на краю обрыва и смотрела вдаль. Она видела, как взлетал самолет, увозящий Максима. Как солнце нырнуло в море. Как неслышно опустилась на остров ночь.

      Эмма стояла, обхватив себя за плечи руками, и вспоминала о том, как впервые приехала на Святую Елену…

      Ей было тогда семнадцать лет. По настоянию тетушки по отцовской линии Эмма надела длинное платье цвета пепельной розы, в тон ему шляпку с вуалью и ажурные перчатки. В руках Эмма держала кружевной зонтик из той же ткани. По уверению тетушки Камилы так одевались русские аристократы в начале двадцатого века.

      – Зачем нам быть похожими на них? – поинтересовалась Эмма.

      – Затем, чтобы понравиться русскому, живущему на острове Святой Елены, – пояснила Камила.

      – Но, если этот человек – ровесник века, что общего может бить у нас с ним? – резонно заметила Эмма. Камила рассмеялась. Обняла девочку за плечи.

      – У