Фальшивая коронка. Повесть и рассказы. Владимир Колабухин

включил душ. – Сегодня же с ним потолкую.

      – Я сам узнал о Гарике лишь утром. Только почему ты его сразу виновным записываешь? Что ты обо всём этом думаешь? Зачем, например, ему понадобилось убивать Ирину? Из ревности? Из мести? Никаких отношений с ним она не поддерживала, это я точно установил. На честь Ирины, по данным экспертизы, тоже не покушались. Ограбление пока исключается. Ведь когда она в субботу уходила с работы, ничего ценного при ней, говорят, не было?

      – Мало ли что, – ответил Сергей. – Между прочим, Ирина носила на руке часы, а на убитой никаких часов не оказалось.

      – Разговорившись, он заодно рассказал лейтенанту о прошедшем опознании трупа.

      – Придётся снова опрашивать всех знакомых Ирины, было ли у неё зелёное платье, устанавливать размер её обуви, искать зубного врача. А может, не зуб, а коронку он Тимошковой поставил, – заряжаясь прежней энергией, завершил он свой рассказ и блаженно зафыркал под хлёстким дождиком душа.

      4.

      Гарик Чернов несколько дней где-то кутил с приятелями и дома не появлялся. Ракитину с участковым пришлось разыскивать его и в принудительном порядке доставлять в райотдел. Долговязый и небрежно одетый, с маленькими усиками под длинным горбатым носом, Гарик как очутился в кабинете, так сразу закричал хрипловатым голосом:

      – Это за что же меня повязали?

      – Пока что никто вас не арестовывал, – возразил Сергей и предложил ему стул.

      Гарик расстегнул помятый светло-коричневый пиджак, нервно поправил пёстрый галстук, недовольно шевельнул усиками, но всё-таки сел. Участковый вышел, и Ракитин уверенно начал:

      – Фамилия? Имя? Отчество?

      Гарик ответил.

      – Где-нибудь работаете?

      – Конечно! В промартели. Нынче без работы нельзя. А почему эти вопросы?

      – Говорят, пьёте много?

      – Кто говорит? Ну заливаю немного, так ведь на свои трудовые. Иногда дружки поднесут. С вами так не бывает, что ли?

      – А вы не горячитесь. Не забывайте, где находитесь, – одёрнул его Ракитин. – Где вы были и что делали вечером в субботу, второго июля?

      – Где был? – переспросил Чернов, напрягая память. И неожиданно ухмыльнулся, тёмная ложбинка меж его жидких светлых бровей сразу разгладилась. – Так это же мой день рождения! Ну, выпил, естественно, домой шел… ну, встретил, помню. Тимошкову… Она, что ли, нажаловалась?

      Сергей промолчал.

      – Ну, поскандалил с ней немного… Виноват! – Гарик опять шевельнул усиками. – Ведь как было дело. Выхожу из кафе на улицу и вижу – Ирка на автобусной остановке. Сто лет с ней не встречался, а тут на тебе. Я сразу понял: ждёт кого-то, потому что в автобусы не садится, а как бы прогуливается. Я её, конечно, под руку. А Ирка шум подняла. Я отстал бы, да тут мужик какой-то подвернулся и на меня. Я и разошелся.

      – Во сколько это было?

      – Да около семи.

      – А потом что?

      – Ничего. Уехали они в его машине.

      – Марка и номер машины? – скептически