Фальшивая коронка. Повесть и рассказы. Владимир Колабухин

давности события: не более месяца тому назад. Жара, понимаете ли…

      – Ну, а возраст погибшей?

      – Где-то лет двадцать.

      Всю дорогу Ракитина преследовала мысль: «Не Ирину ли нашли?». Теперь он ещё сильнее уверовал догадку и поделился со следователем.

      – Правда, меня смущает цвет платья, – добавил он. – Но ведь об исчезновении других женщин никто в области пока что не заявлял.

      – Может быть, может быть, – рассеянно ответил Антонов, думая о чём-то своём. Он тоже был ещё молод, почти ровесник Ракитина, невесело смотрел на Сергея большими чёрными глазами и досадливо отирал испарину, то и дело выступавшую на круглом лице.

      – Я вот прикидываю, как она здесь оказалась, – всё так же задумчиво продолжал Антонов. – Ведь почти нет следов крови. Скорее всего, убийство произошло в другом месте, а в овраг сбросили уже труп… Что собака – взяла след?

      – Да какой там… Столько времени прошло! – ответил Ракитин.

      – У этой женщины броская примета… В верхней челюсти золотая коронка, – вступил в разговор Филатов.

      – Вот-вот! – подхватил Шатров. – Завтра пригласим в морг хозяйку Ирины, и что уж она нам скажет… А ты, Серёжа, – обратился он к Ракитину, – подключайся к этому делу и в контакте со следователем – лады?!

      3.

      Легко было сказать – завтра! Но Ракитину не терпелось. Поэтому, предупредив Антонова, за хозяйкой Ирины он отправился ни свет ни заря.

      А старушка труп и не опознала. Расстроенно взглянув на приглашённых понятых, она лишь тревожно всхлипнула, стёрла платочком слёзы и невнятно прошептала:

      – Вроде как не она… Вот туфельки как будто её… И платье могло быть такое.

      «Могло быть…» – у Ракитина упало настроение.

      – Что же вы, бабуся, не знаете, какие у Ирины были платья? – спросил он, еле скрывая досаду.

      – Так ведь не мои наряды-то, чужие. А вот зуб у неё тоже один светился.

      Антонов сразу вопрос за вопросом:

      – Где светился? Снизу или сверху?

      – Сверху, должно быть… Так и есть, сверху. Она, голубка-то моя, как засмеётся, так он у неё и засияет.

      – У кого она вставляла коронку?

      – Чего не ведаю, того не ведаю, батюшка… Знаю – у частника.

      Старушка ещё раз с сомнением и страхом посмотрела туда, где лежало тело неизвестной убитой женщины.

      – Только у Ирочки не коронка была, а зуб золотой. Она его недавно вставила и дорого заплатила.

      В повлажневших глазах старушки засветилась надежда.

      – Может, ещё что припомните? – не отступался Ракитин.

      – Часики у неё были жёлтые с браслетом… И о письме я вам не говорила. Накануне, как ей пропасть-то, села Ирочка за столик и долго-долго писала. Я так поняла – письмо кому-то. Про лотерею. Пишет и бормочет, пишет и бормочет, словно советуется с кем.

      – Кому же она могла писать? – заинтересовался Антонов.

      – Вроде бы и некому. Сиротка она. Да и я вдова. Вот и привязались друг