Черная дыра или Воспоминания, которые нельзя назвать хорошими. Алексей Лукьянов

же стало причиной того, что бесконечная плотность, заключённая в маленькой точке взорвалась? Да и откуда взялась сама точка? – как в детстве волновали Сергея Никифоровича овладевшие сознанием мысли. – С тех пор как Ньютону упало на голову яблоко известно, что все тела во вселенной взаимодействуют, а именно – притягиваются; правда в целом картина выглядит иначе, и на самом деле они разлетаются. Остановится ли этот процесс когда-нибудь в будущем? – Юрий Никифорович не знал и сейчас, став ученым. Точнее догадывался, что если масса вселенной выше какой-то критической точки, то остановится. И начнет сжиматься? Да, возможно. Но как же точно узнать, что стало причиной большого взрыва и во что превратится наша вселенная через миллиарды лет? Тут физика пока что была бессильна, и Сергея Никифоровича очень беспокоило то, что он не может ответить на самые важные вопросы в своей жизни.

      У вселенной точно было какое-то начало, но что стало его причиной?… У вселенной впереди и какое-то завершение всего ее жизненного цикла, но сможем ли мы его предсказать?…

03:55

      Поняв, что уснуть этой ночью все равно не удастся, Сергей Никифорович направился в обсерваторию университета, где работал уже много лет. Машин на Ленинском почти не было, и ничто не помешало добраться до места за пятнадцать минут.

      Иногда в машине поскуливала Ракета. Время от времени Сергей Никифорович брал ее с собой на работу – тогда, когда не был уверен, что вернется домой в ближайшие сутки. Не любила Ракета такие ночные поездки из дома в обсерваторию, которая, видимо, казалась ей слишком большой и не уютной, а еще холодной и негостеприимной. Все время собака забивалась под стоявший в углу и не подо что не использовавшийся старый деревянный стол, который, казалось, просто забывали отнести на свалку; вся остальная мебель в кабинете была относительно новой и выглядела прилично, а этот… стоит здесь, будто специально для Ракеты. Может быть, никто и не выкидывал его, понимая, как важен стол для собаки, которая считает его чем-то вроде хорошей уютной будки. Правда, без стен.

      Вот и сейчас она забилась под него, и, казалось, ничего вокруг ее больше не интересует.

      – Ты уж не грусти тут, – тихо сказал Сергей Никифорович собаке и, вспомнив, что забыл покормить ее дома, стал открывать дверки немногочисленных шкафчиков, что были в кабинете.

      – Где-то ведь оставался! Но где?

      За невнимательность ко всему, что не относится к работе, Сергей Никифорович укорял сам себя не часто, чаще жена, когда была жива; но было это давно: вот уже десять лет как ее не стало. Сейчас немолодого физика в его маленькой квартирке навещала только дочь, и если бы не она, совсем было бы грустно старику.

      – Нет, нету нигде… Ты уж меня прости, дурака старого, – кряхтя, присел на корточки рядом с Ракетой Сергей Никифорович и погладил собаку по голове, та посмотрела в сторону хозяина и снова положила маленькую голову себе на лапы, будто ничего от него и не ждала.

      Потом Сергей Никифорович поставил чайник.