Мемуары папы Муми-тролля. Туве Янссон

единственное, что у меня было, – съел его, а банку выбросил. Делать мне было нечего, да и делать что-либо по-старому, когда вокруг все абсолютно новое, было невозможно. Мне никогда не жилось так прекрасно.

      В таком приподнятом настроении я пребывал лишь до вечера. Надвигающиеся сумерки меня ничуть не беспокоили – так я был полон самим собой и своей свободой. Напевая собственного сочинения песню, все до одного слова которой были значительны, – к сожалению, теперь она позабылась, – я двинулся прямо в ночь.

      Ветер, обдавая меня каким-то незнакомым приятным запахом, мчался мне навстречу и наполнял меня ожиданием. Я не знал тогда, что это запах леса, аромат мха и папоротников, аромат тысячи огромных деревьев. Вконец утомившись, я свернулся клубочком на земле и поджал под живот свои холодные лапки. Может, мне все-таки не стоит основывать дом подкидышей для хемулят? Ведь их подкидывают не так уж часто. И вообще, кем мне лучше стать: искателем приключений или знаменитостью? Наконец, после некоторых раздумий, я решил стать знаменитым искателем приключений.

      И, засыпая, подумал: уже завтра утром!

      Проснувшись, я обнаружил, что нахожусь в новом, совершенно незнакомом зеленом мире. Ну и удивился же я! Ведь прежде я не видел ни одного лесного дерева. Головокружительной высоты, прямые, точно копья, они горделиво поддерживали свои зеленые своды. Освещенная солнцем, тихо и легко шелестела листва, а вокруг с радостными криками носились птицы. Чтобы собраться с мыслями, я немного постоял на голове, а потом громко закричал им:

      – Доброе утро! Кто хозяин этих чудесных мест? Надеюсь, здесь нет хемулей?

      – У нас нет времени! Мы играем! – отвечали птицы, ныряя головой вниз в густую листву.

      И тогда я пошел прямо в лес. Земля, одетая мхом, была теплой и очень мягкой, а листья папоротника отбрасывали на нее глубокую тень. Целые полчища никогда прежде не виданных мной ползающих и летающих букашек окружали меня, однако они были слишком маленькими, чтобы говорить с ними о серьезных делах. Под конец я наткнулся на пожилую Ежиху, сидевшую в одиночестве и драившую ореховую скорлупу.

      – Доброе утро! – поздоровался я. – Я одинокий беглец, рожденный при самом необыкновенном сочетании звезд.

      – Вот как?! – не проявляя особого интереса к моей особе, ответила Ежиха. – Я работаю. Из скорлупки выйдет мисочка для простокваши.

      – Да-а! – протянул я и вдруг почувствовал, что хочу есть. – Кто же хозяин этих чудных мест?

      – Никто! Все! – ответила, пожимая плечами, Ежиха.

      – И я тоже? – спросил я.

      – Пожалуй, – пробормотала Ежиха, полируя свою будущую мисочку для простокваши.

      – Но, фру Ежиха, вы точно уверены, что хозяйка этих мест не какая-нибудь хемулиха? – продолжая беспокоиться, спросил я.

      – Кто это? Кто это такая? – спросила Ежиха.

      Подумать только, счастливица никогда в жизни не видела хемулихи.

      – У них ужасно большие ноги и никакого чувства юмора, – объяснил я. – У них огромные, чуть