Все или ничего. Анжела Рей

над головой молчанием звезд.

      – Кажется, что-то движется. Точно! Я слышу звук мотора! – Пробасил Арчи, подхватывая камеру. Все поднялись на ноги.

      Возле бреши в стене возникла сумятица. Каждый хотел лично узреть две крошечные точки фар, буравящих бескрайний чернильный океан.

      – Они же нас не видят! Слишком темно. Надо подать сигнал! – Забеспокоился Метью, мгновенно забыв обиду.

      – Арчи, включи камеру, может они заметят свет? – Предложила Анжела без особой уверенности в голосе.

      – А вдруг это наемники и нас всех возьмут в заложники? Мы здесь одни и совершенно безоружны. Выключай свет! – Скомандовал Дерек, пытаясь вырвать у Арчи камеру.

      Солнечный яркий свет, словно янтарь, истекающий соком. Древа и бежево- белые стены строений без крыш. Проемы окон и дверей очертанья утратили четкие. Стены – зубцы, как огрызки неровные в небо торчат. Словно башни средневековые после победы врага. В домах вместо пола – стекло истолченное мелко, словно алмазная крошка на солнце горит сотнями жалящих граней. Нет спасенья от солнца. Тесно строенья стоят, словно прижавшись друг к другу. Шаг лишь один – и ты в чужом доме, шаг из хозяина в гостя тебя превращает. Мебели нет никакой, лишь скамьи. Тут люди когда-то бродили ногами босыми. Темная змейка воды меж руин этих вьется. Мутная, блеска лишенная, жажду любую одним своим видом в ничто обращая. Из крайнего дома Башня видна, горделивая, мрачная. Капель звучание мерное звон тишины нарушает. Словно невидимый маятник времени вечность отсчитывает.

      Группа экспертов заседала в гостиничном номере в условиях сверх секретности. После покушения на итальянского эксперта, анонимных сообщений с угрозами и бутылок с зажигательной смесью на ковре зала заседаний, группа покинула официально отведенное ей здание и, под прикрытием военных, экстренно переехала в отель. Для отвода глаз, несколько разных групп людей были доставлены разные населенные пункты. Усталые и подавленные эксперты сгрудились у стола. Покрасневшие глаза и пульсирующие на лбу жилки выдавали крайнее напряжение.

      Экран телевизора то озарялся языками пламени, вспышками камер и сирен полицейских машин, то погружался в пучину едкого дыма, черных проемов выбитых окон и сгоревших машин.

      – Я настаиваю на том, что съемочную группу сейчас менять нельзя. Нет никакой гарантии, что следующая команда поведет себя адекватно. Нет никакой уверенности, что их не перекупили. Кроме того, действующая группа уже выполнила свою часть контракта, и в ней теперь никто не заинтересован. Более того, они действительно изолированы от всего этого кошмара. Необходимо срочно передать им прилагающийся конверт и обеспечить надлежащую охрану. А так же надежную связь. У кого есть возражения?

      – Коллеги, у нас лишь три шанса вмешаться, и, если мы сейчас используем один из них, не совершим ли мы непоправимую ошибку? Кто знает, как дальше будут развиваться события? Полагаю, не лишним будет напомнить, что по контракту, мы получаем гонорары только после официального вступления в права наследника, победившего