Хромой кузнец (сборник). Мария Семёнова

вождя. Она сказала ему:

      – Готторм! Ведь Рандвер – твой брат!..

      Готторм ответил с достоинством:

      – Я сын конунга, Бёдвильд. И я сам выбираю, за кем мне идти.

      Тогда она спрятала лицо и пошла с ними к берегу.

      Старый Хильдинг долго смотрел вслед беглецам. Он видел, как лодка немного покружилась по гладкой воде, а потом пошла туда, где пенились сердитые волны, разбивавшиеся о камни в устье фиорда… скрылась из глаз…

      Тут-то Бёдвильд, прятавшаяся на дне, почувствовала, как что-то живое зашевелилось у неё в ногах. Протянув руку, она откинула лежавшую в лодке старую сеть и увидела кудрявую головку невольницы Хильд.

      – Откуда ты здесь?.. – спросила Бёдвильд изумлённо. Рабыня обняла её колени и заплакала.

      Тогда Бёдвильд обратилась к своему младшему брату, державшему руль. Она сказала:

      – Куда ты правишь, Сакси?

      Он ответил с удивлением:

      – Как куда? К родичам Хильдинга ярла!

      Бёдвильд сказала:

      – Прошу тебя, Сакси, свези меня к острову Севарстёд.

      Сакси долго молчал, прежде чем отозваться:

      – Ведь там, на острове, наш отец!

      Бёдвильд сказала так:

      – Там Волюнд на острове, Сакси. Я чувствую, братец, с ним что-то случилось. И если ты откажешься свезти меня туда, я выпрыгну из лодки и поплыву.

      Сакси нахмурился и проворчал:

      – Мне он нравится не меньше, чем тебе. Но я почему-то не прыгаю в воду и не плыву!

      Бёдвильд сказала:

      – Я не могу объяснить тебе, Сакси. Может быть, ещё семь зим пролетят над тобой, а может, пять. Тогда ты поймешь сам.

      Очень не нравилось Сакси, когда ему так вот напоминали о малости его лет!.. Молча переложил он руль. Быстро помчалась лодка к острову Севарстёд…

      Волюнд взобрался на вершину утёса, волоча за собой крылья. Широко легла перед ним бушующая морская равнина. Окутанный белой пеной прибоя, высился вдали берег…

      Он грудью встал против ветра и надел на себя крылья, отливавшие нетронутой белизной. И распахнул их, еле заставив подняться свою правую руку. Крутым и коротким будет его полёт и завершится в море, у каменных ног этих скал…

      Он вдохнул побольше холодного воздуха и шагнул вперед, на самую кромку утёса, стремительно обрывавшегося вниз. И уже занёс ногу над пустотой, когда ветер вдруг с бешеной силой ударил его в грудь, хлестнув по лицу внезапным дождем!.. И не выдержали, подогнулись больные колени. Скрипнул зубами Волюнд и навзничь повалился на чёрный гранит. Хрустнули о камень тростниковые рамы. И ветер, свистевший над морем, принялся растаскивать лебединые перья…

      И пока он лежал так, не в силах даже доползти до края и рухнуть с него вниз, – показалось, будто чёрные тучи опустились к самой воде, и подскакал к утёсу чудовищный серый конь о восьми ногах, одинаково быстро скользящий по воздуху, по морю и по твёрдой земле. И сидел на нём воин в развевающемся синем плаще и шапке, надвинутой на самые брови. И смотрел на Волюнда единственным оком, сжимая в руке копьё. Билась