Собаки моей жизни (сборник). Игорь Головко

в кругу семьи

      Но хватит о грустном. К десяти Линдиным годам родители научили её говорить «папа» и «мама», которые она произносила по просьбе «Линда, скажи "папа" ("мама")» просто за словесную благодарность ясно и чётко, как человек, лишь чуть вытянув вперёд морду и напрягая связки. Она же, на свою голову, «помогла» мне и найти первую жену, потянув во время одной из прогулок на пахученькую помойку, чтобы малость подкрепиться тухлятинкой, где я и познакомился с милой очаровательной девочкой, выгуливавшей толстущую колли-трёхцветку, чёрно-бело-рыжую, по кличке Леся, производное от Олеся. С этой собакой мне и предстояло прожить несколько коротких долгих лет.

      Лесси. Колли

      Вот она красавица и умница

      С появлением Лесси, как я уже намекал выше, места для Линды в нашем новом доме не нашлось. О, юноши! Не верьте до-свадебным клятвам и обещаниям! Вообще ничему не верьте… Пришлось просить родителей о предоставлении «политического» убежища моей Первой – и первой же брошенной, вернее, заменённой на молоденькую обворожительную женщину, – собаки. «Брошенной», к сожалению, далеко не последней, как бы я эти свои поступки ни оправдывал.

      Для родителей падение на их плечи, читай «голову», нежданного «подарка» от «заводчика»[5] – так с юмором стал теперь называть меня отец, – как я теперь понимаю, было далеко не в радость, и они иногда указывали мне всуе на мою слабохарактерность, в глубине души понимая, что не один я в этом виноват, ибо являлся продуктом генной инженерии и определённого воспитания. У меня же наготове для своей больной совести имелся целый ряд очень веских оснований и оправданий, поддержанных первой в жизни, ни с кем не сравнимой жёнушкой: её учёба в институте, пусть и вечернем, маленький ребёнок, небольшая квартира, моя ненормированная работа, а тут ещё – две собаки… О чём думали до этого, не сильно понятно.

      Как-то отец на мои стенания, что он не любит собак, сказал: «Зря ты так думаешь. Если бы я был помещиком, у меня была бы псарня…» Намёк оказался удивительно прозрачным и образным: за животным надо ухаживать, а это повседневный рутинный труд. Всё-таки труд. К тому же подобное живое существо привязывает к дому капитально – не рыбки. Отлучиться на несколько дней – проблема, может быть, и непреодолимая. Папа часто ездил в командировки по шахматным делам: где тренером, где врачом, где судьёй, а где и руководителем делегаций на международные турниры в разные города и страны в дополнение к постоянной работе: в то время он возглавлял крупный подмосковный военный санаторий «Архангельское». Однажды я застукал отца, сидящего рядом с возлежащей на диване Линдой и играющего её носом, качая большим и указательным пальцами чёрную мочку из стороны в сторону и ласково при этом шепча: «Носа, носа, носа…». А та умилённо глядела на него своими огромными каштановыми глазами, и наслаждалась этой нечастой лаской. Мама же, ограниченная наличием собаки в передвижении, вынуждена была оставаться дома. Как я теперь понимаю,

5

Заводчик – термин, употреблявшийся в паспорте на собаку (прим. авт.).