Богатырь. Александр Мазин

мы с батей соорудили, чтоб силу мне ростить! – Приласкал напоследок Голубя, угостил морковкой, передал повод холопу и ловко запрыгал на ходунках через двор.

      Внутри Илья пересек большой зал, подскакал к узкой лесенке наверх, выбрался из ходунков, уперся руками в перила и «пошел» на руках наверх, да так быстро, что не всякий бы за ним и ногами поспел.

      Комната у Ильи просторная, светлая и вся увешана, уставлена отцовой механикой. Ну да, другого слова, кроме этого, ромейского, и не подберешь. Канаты, перекладины, лесенки. Две машины с дугами, как древки больших луков, чугунные гири и гантели, какие отцовы кузнецы отливали и самому князь-воеводе. Палка железная с набором дисков, установленная на рогульке над широкой доской… Из-за всего этого разнообразия передвигаться по горнице ногами было не очень ловко, зато Илье – сподручно. Перехватываясь с обезьяньей быстротой от одной хитрой штуковины к другой, он скороговоркой рассказывал Богуславу, что здесь для чего и как с этим управляться.

      И чем больше и энергичнее говорил Илья, тем сильнее щемило у Богуслава в груди. А представишь, каким воином был бы Илья, если б не несчастье, так сердце вообще кровью обольется.

      Но виду, само собой, Богуслав не подавал: кивал да восхищался отцовской сметкой и достижениями брата. Что-что, а лицо держать Богуслав умел как никто. Навострился, ведя переговоры с ромеями да азиатами.

      – А смотри, чего я могу! – Илья выдернул из связки обрезок ремешка, каким обычно обувь шнуровали, намотал на кисти, поднатужился… – Ха!

      Порвал.

      Богуслав усмехнулся. Взял ремешок из той же связки, выбрав подлиннее, сунул Илье, протянул соединенные руки:

      – Вяжи!

      Вязать Илья умел хорошо. Исконно воинский навык. Несколько мгновений – и мощные запястья брата спутаны по всем правилам варяжского искусства.

      Богуслав кивнул одобрительно. Сам не повязал бы лучше.

      – А теперь – гляди! – Он встряхнул связанными руками, прикрыл глаза, успокаивая дыхание, выгоняя лишние мысли…

      Илья глядел с любопытством: как брат будет распутываться? Сам он, наверное, постарался бы понемногу растянуть ремни, а потом высвободить одну руку. Дед Рёрех когда-то его учил: как кисть собирать, как большой палец поджимать правильно. И как ловчить, когда тебя вяжут. Если запястье толстое, а кисть – не очень, высвободиться можно. У брата запястья – толстенные. Но ладони куда шире.

      …Богуслав резко выдохнул и двинул руками в стороны. Как будто даже без усилия и… Илья глазам не поверил: ремешки лопнули, будто гнилые. Илья схватил обрывок… Нет, добрая кожа. Откуда ж в его припасе гнилой взяться?

      Брат улыбался.

      Лицо у Ильи сделалось обиженное-обиженное. Будто у ребенка сладость отняли. Вот, хотел, понимаешь, собственной силой удивить… Как же! Удивило теля могучего тура!

      Богуслав похлопал брата по плечу.

      – Ладно, ладно, – проговорил он успокаивающе. – Ты тож силен, братишка! А для такого одной силы мало. Хочешь – научу?

      – Да ну… – не поверил Илья.

      И схлопотал увесистый