Максим. Леонида Подвойская

послышалось через несколько минут.

      – Давайте.

      – Еще…

      – Как в «очко» дуются. Словно прикуп берут. «Еще, еще» – уже давно перебор, – сдерзил Максимов друг.

      Он понял, что сейчас можно, что «укрощение строптивой» на конечной стадии, и пантера никого растерзать уже не в состоянии, кроме самого укротителя.

      – Действительно, мы увлеклись, – пришла в себя Ирина Сергеевна. – Конечно, фокус очень забавный. Очень, – повторила она, собираясь с мыслями. – Но как ты понимаешь, задач ты не решил.

      – То есть как не решил? – прикинулся обиженным Макс, посмотрев на Татьяну.

      Повторялась та же история.

      – Ты должен привести решение, а не ответ. А вот решения я не вижу.

      – Ни в одной задаче не написано «приведите решение», написано «решите» или «преобразуйте», – повторил свою аргументацию юноша.

      – Это так. Но все-таки, скажем, в целях помощи твоим одноклассникам, а заодно и для проверки правильности решения я прошу тебя привести решение ну хотя бы вот такой задачи, – и учительница вывела новое трехэтажное уравнение:

      – Постарайся до конца урока.

      – Если скобки стоят правильно, – вновь съязвил со своей парты Сергей, остальные сочувственно захихикали.

      – С тобой у нас отдельная песня.

      – Вот сначала ответ, – вывел краткую формулу ученик.

      – Мог бы и не утруждать себя. В правильности ответов мы уже убедились. Непонятно, как они получаются. В чем фокус?

      Максим не обижался. Он применял ранее столько уловок и проявлял такую изворотливость в передирании классных, домашних и контрольных работ, что вполне понимал недоумение своей визави. Он, стараясь притормозить бегущую строку, быстро выводил преобразования, которые последовательно проявлялись в его сознании.

      – И, наконец, вот так, – подвел он итог, вновь выводя ответ.

      Воцарилась тишина. Одни смотрели на учительницу, другие, кандидатки в медалистки, поспешно переписывали формулы с доски в тетрадь, третьи, не «въезжая» в происходящее, пялились на нового вундеркинда. Ирина Сергеевна завороженно смотрела на доску. Да, она не любила учеников, не любила эту школу, не любила этот гарнизон. Но она обожала, боготворила математику. И то, что она видела сейчас на доске, было если не целой мелодией, то аккордом какой-то захватывающей, упоительной музыки. Аккордом, который не то подобрал, не то сочинил, не то украл у настоящего композитора вот этот бездарь. Учительница вскочила, бросилась к доске, мазнула тряпкой по решению и выскочила из класса.

      – Ну, ты молоток, – восхищенно отреагировал Сергей. – Здорово нашей фифе нос утер.

      – Максим, я не совсем въехала в последнее преобразование, а тут она стерла, – обратилась к проходящему мимо ее парты победителю Кнопка. – Подскажи.

      Звонок оборвал математические искусы. Торжествующая весна звала на волю – благо двухэтажная школа позволяла, почти не затрачивая драгоценного времени, вырываться на школьный двор каждую перемену. Конечно, на этот раз гвоздем программы был Максим.

      – В чем фишка? – допытывались