Город белых паломников. Роман. Сергей Долженко

Украли!

      Компания подтянулась, и гуськом, мимо кафельной пасти бассейна, пошла на выход.

      Гаражи индивидуального сектора были вытеснены в основном за черту города в район кладбища. И часто, к реву настраиваемых двигателей присоединялись пение душевной мелодии и звуки барабана, цедившего свои «бом». Гараж Пашкиного отчима размещался в конце автомобильного городка рядом с противоугонным рвом, поросшим густым ивняком. Туда и прибыли компаньоны в то время, как Паша сосредоточенно полоскал руки в солярке. Поодаль, в прозрачном сиянии летнего дня громоздилось неведомо что о двух колесах.

      – Ну, как, братан, нормально обошлось? – ласково спросил налетчика Федор I.

      – Муха не заметила, – довольно отозвался тот. – Я уже поставил, сейчас заводить будем.

      Игорь завистливо провел пальцем по бензобаку. Он знал, что к рулю его не допустят. Витюнчик деловито стучал ногой по резине и патетически восклицал:

      – Я в нее верю!

      – Строиться! – шутливо скомандовал Федор I.

      Они торопливо расположились рядом с недоверчиво ухмылявшимся Медынским и замерли.

      Паша, в рабочем костюме «а ля беспризор», ухватив агрегат за руль, дал раза по заводной ручке и из выхлопной трубы с грохотом забили синие струйки газа…

      Игорь радостно взвизгнул, Медынский сделал «на караул», у Федора 1 и Витюнчика отвисли губы. Паша уселся, и мотоцикл – все же это был мотоцикл! – плавно тронулся и, устрашающе вибрируя, проехал первый круг.

      Осмелев, технический гений переключил скорость, и, подпрыгивая на разбитой колее, умчался в даль гаражной улицы, там развернулся и во весь галоп стал приближаться обратно. Компаньоны запели полонез Огинского. Сияющий Паша нажал на тормоз, но машина не дрогнула! Обгадив пылью квартет и проломив кусты ивняка, она скрылась с удрученным ездоком во рву…

      Глава третья

      Константин вошел в полутемный подъезд, где пованивало плесенью и дохлыми мышами. Легко минуя один этаж за другим, стал подниматься… и вдруг наверху стрельнул замок, мгновение – и сквозь перила пятой площадки на него бесшумно глянуло и скрылось взволнованное лицо усатого мужчины. Взбежав, Константин с удивлением догадался, что это и был его родной дядя.

      Он нетерпеливо вдавил клавишу звонка и в квартире запели соловьи. Дверь моментально распахнулась, а дядя с высоты своего башенного роста недовольно забасил:

      – Тебе чего, пацан? – и тут же вытаращивая глаза: – Мать честная, Костюша!

      Юного гостя взвесили, чуть подержали в символическом объятии и впустили. Радуясь концу блужданий, Константин прошел в комнаты. Шторы в гостиной были сдвинуты, в розовом сумраке блестели мебельные плоскости, поблескивали сенсорные пластины телевизора, рижского музыкального центра… Медовый запах шел от журнального столика синего стекла, на котором почивали золотая фигура шампанского и ваза с кистью винограда и желтыми ломтями дынь.

      Дядя возбужденно месил ковер на одном месте, расчесывая пальцем бурые