Дело Кинг Тута. детектив. Сергей Долженко

закоренелого грешника слетало все дрянное, вымороченное, надуманное и туда, наверх уходила та самая душа, что когда-то невинная воплощалась в невинном младенце. Так и в осунувшемся лице этого паренька с заострившимися чертами проступило то самое недоуменное выражение, которое обычно свойственно детям, которых вдруг грубо и сильно обидели ни за что ни про что.

      – Ты извини, я не хотел… не знаю, что на меня нашло… – сказал он хрипло. – Как ты думаешь, меня спасут?

      На его лбу выступили крупные капли пота, правая рука начала подрагивать. Точилин понял, что у него осталось мало времени.

      – У тебя с Жанной настолько все серьезно, что ты за нее готов был убить человека?

      – С какой Жанной?

      – Из сорок седьмой квартиры, где твои шпионы меня высмотрели.

      – Ее Таней звать.

      – Не понял. Тогда почему… Дом?! В каком доме живет твоя Таня?!

      Умирающий кивнул в сторону отдельно стоящей высотки красного кирпича, к которой Точилин вообще не имел никакого отношения.

      – Болван! – застонал бывший опер и стукнул окровавленным кулаком об асфальт.

      – Мы тебя ждали, прибежал…

      – Кто прибежал?

      Взвыла и смолкла сирена краснополосой «газели», осторожно въезжавшей во двор… Парня затрясло, мелко, нехорошо…

      Точилин выругался, вскочил на ноги и бросился к проходному подъезду, на ходу избавляясь от СИМ-карты сотового телефона. К счастью, она была зарегистрирована по неистребимой ментовской привычке на совсем постороннее лицо. Иначе в его бегстве не было бы никакого смысла.

      Глава четвертая. Лондонские каникулы

      – Уважаемые пассажиры. Через сорок минут наш самолет приземлится в аэропорту Хитроу. Просьба заполнить листки прибытия… Ladies and gentlemen…

      Серая взлохмаченная поверхность Ла-Манша в иллюминаторе сменилась ослепительной голубизной не по-осеннему яркого неба, лайнер пошел на разворот, Точилин судорожно схватился за распечатки маленького словарика, которым его снабдила Жанна перед вылетом.

      «Экскъюз ми, сори…» – блин, чужие слова плохо лезли в голову, еще забитую родной речью.

      Ему мало что удалось узнать в Московской международной академии имени Бурденко. Дежурный охранник за пятьдесят баксов пустил его внутрь, и миленькая секретарша проректора по научной работе услужливо показала ему, где находится сектор, в котором работал покойный академик. Но двери были опечатаны, удалось лишь поговорить с одним торопливым молодым человеком, который все куда-то спешил и разговаривал с ним отрывисто, глядя поверх его головы. Ничего интересного он не сообщил, больше можно было узнать из газет. Однако Точилин убедился, что и в самом деле последний проект был строго засекречен, что он был связан с заданием международной комиссии при ЮНЕСКО и последней командировкой Кожинова в Египет. По мнению молодого человека, в проект были вложены большие деньги, еще больше ожидалось в случае успеха. Правда, от этих