Дети разума. Орсон Скотт Кард

любить тебя такой, какой ты стала! В общем, как бы Вэл ни отнекивалась, но все вокруг – в том числе и она сама, бедняжка, – понимают, что́ за испытание выпало на долю старушки Валентины.

      – Но если первая Валентина еще жива, – непонимающе удивилась Ванму, – кто тогда юная Валентина? Кто она на самом деле? Ты можешь быть Питером, потому что тот давно мертв и его имя свободно, но…

      – Забавная ситуация, не правда ли? – фыркнул Питер. – Но я хочу донести до тебя, что я не Питер Виггин, не важно, мертв он или нет. Как я уже говорил прежде, я – это не я.

      Он откинулся на спинку кресла и уставился в потолок. Голограмма, висящая над терминалом, повернулась к нему. Хотя никаких клавиш он не трогал.

      – Джейн тоже здесь, – заметила Ванму.

      – Джейн постоянно крутится где-то поблизости, – нахмурил брови Питер. – Шпионит, чтобы Эндеру потом донести.

      – Эндер не нуждается в доносчиках, – произнесла голограмма. – Он, скорее, нуждается в друзьях, если может приобрести таковых. Или, по крайней мере, в союзниках.

      Питер равнодушно потянулся к терминалу и отключил его. Голограмма пропала.

      Этот поступок очень не понравился Ванму. Как будто Питер ударил ребенка. Или избил служанку.

      – Джейн – благородное существо, и не пристало обращаться с ней с таким неуважением.

      – Джейн – это сбрендившая компьютерная программа, у которой вирус в одном месте завелся.

      Очевидно, мальчишка, который взял Ванму в свой космический корабль и унес прочь с планеты Путь, пребывал сейчас в дурном настроении. Но она догадалась о причинах его мрачности и язвительности, только когда голограмма, стоявшая все это время перед ее глазами, исчезла.

      – Дело не в том, что ты слишком юн, а голограммы Питера Виггина, Гегемона, запечатлели облик взрослого человека… – пробормотала Ванму.

      – Что? – раздраженно очнулся он. – Что не в чем?

      – Ну, дело не в физическом различии между тобой и Гегемоном.

      – А в чем же тогда?

      – Он выглядит… удовлетворенным.

      – Он покорил весь мир, – напомнил Питер.

      – Значит, проделав то же самое, ты будешь так же доволен жизнью, как и он.

      – Думаю, да, – пожал плечами Питер. – Это и есть смысл моей жизни, если таковой имеется. Как раз эту миссию и поручил мне Эндер.

      – Не ври, – упрекнула Ванму. – На берегу реки ты говорил об ужасных поступках, которые я совершила на пути удовлетворения собственного честолюбия. Признаю, я была честолюбива, я отчаянно жаждала подняться над той незавидной участью, которая была уготована мне от рождения. Мне знаком вкус и запах желаний, и я ощущаю, как от тебя пахнет амбициями, – так пахнет смола в жаркий день. Ты весь провонял этим запахом.

      – Честолюбие? Стремления? Пахнут?

      – Я сама пила из сей чаши.

      Он широко ухмыльнулся, после чего коснулся сережки, висящей на ухе.

      – Помни, Джейн все слышит и непременно доложит о нашем разговоре