Дикарка Жасмин. Бертрис Смолл

ты думаешь, папе понравится мой наряд? Эта кисея называется «утренняя роса». Ее прислала мне тетя Иодх Баи. Такую может носить только дочь Могола.

      – Я знаю. – Губы Ругайи Бегум слегка растянулись в улыбке. – Есть и другие: белизна облаков, капли дождя, цветы жасмина, серебро августовской луны, но только настоящая принцесса может носить такую. Она идет к твоим переливчато-синим с золотом шароварам и кафтану. И мне нравится, как Торамалли причесала тебя.

      Черные длинные волосы Ясаман были распущены. Служанка заплела косу, украсив ее жемчужинами и бриллиантами. Она ниспадала девочке на плечи и переливалась при каждом движении. В волосах блестела золотая пудра, в маленьких ушах сверкали бриллианты.

      – Ты выглядишь превосходно, – успокоила ее мать. – Пойдем навстречу отцу.

      Рука об руку они вышли во двор, куда въезжал правитель. Осенью Акбару исполнялся шестьдесят один год. Он все еще был привлекательным мужчиной, и болезнь, исподтишка подтачивавшая его силы, пока не была заметна. Он был одет во все белое: от тюрбана до длиннополой туники, закрывавшей шаровары. Нетронутую белизну нарушали лишь золотые туфли со сверкающими алмазами.

      Спустившись с лошади, он раскрыл объятия жене и дочери.

      – Ну, наконец! – вздохнул он и притворно оглянулся. – Ругайя, милая, а где Ясаман? Почему она не выходит поздороваться со старым отцом?

      – Папа! – прыснула Ясаман и обняла Акбара. – Это же я!

      Правитель отстранил ее:

      – Нет, ты не можешь быть моей маленькой дочкой. Ты слишком соблазнительна, а Ясаман – лишь ребенок. – Его темные глаза искрились.

      – Папа, мне сегодня исполнилось тринадцать лет. Я – взрослая женщина, – объявила Ясаман.

      – Ты уверена, что ты Ясаман Кама Бегум, – подшучивал он, – а не смазливая девушка, проникшая во дворец, чтобы стащить подарки?

      – Подарки? – Ясаман притворилась обиженной, но тут же снова рассмеялась.

      – Ну вот, теперь я спокоен: ты еще не совсем взрослая, – сухо заметил Акбар.

      – А разве ты не хочешь, чтобы я выросла? – Девушка взяла отца за руку, чтобы вести во дворец.

      – Чем старше становишься ты, тем старее я, мой маленький розовый бутон, – объяснил правитель. – Это естественный порядок вещей, но совсем не тот, какого хочу я.

      – А каким бы он был, если бы ты мог его изменить, папа? – с любопытством спросила принцесса.

      – Я бы изменил немногое. Мне бы хотелось, чтобы остались жить мои сыновья-близнецы Хуссейн и Хассан, умершие при родах. И конечно, чтобы от нас не уезжала Кандра. А если бы Господь позволил мне менять ход вещей, с нами и сегодня был бы Абу-л Фазл. – Глаза Акбара затуманились печалью. – Так много людей, которых я любил, покинули этот мир.

      – Не грусти, папа, – взглянула Ясаман на отца. – Мы с мамой Бегум тебя любим. И мы здесь, с тобой, вместо всех тех, кто тебя покинул. И другие тоже.

      Правитель пристально посмотрел дочери в лицо:

      – Ты растешь. И говоришь мудрые слова.

      Они покинули двор, прошли через