Спелый ветер. Анатолий Иващенко

ночью – чёрная работа:

      под сарказмы хриплые фаготов,

      реплики казарменных острот…

      Белые перчатки… Хаос строк…

      Сцены у фонтанов, шорох ложи,

      флейт аттракционы, тушь, перо,

      и дирекционы в мягких кожах

      и раненья лёгкого тавро,

      хляби интендантского обоза,

      станции, станицы, дождь и град…

      Белоснежная перчатка с розой —

      лучшая награда из наград.

      Авангардная пьеса

      Нестройных сплетен музыкантский трёп

      на языке, кларнета «Es-ного», рассвета!

      Распутаны узлы дремучих троп,

      блестят очки, монокли и лорнеты.

      Осиный унисон как фон валторны.

      Всё ярче и сильней смычковых ссоры.

      Аллитерация губная проб,

      нестройных сплетен «ползающий» трёп…

      Намёк картавит пищиком рожок,

      и в приступе признанья окарины.

      И вот уже бесчувствия порог

      бесстрастья знаки оставляет в минах.

      Вот эпилог – тромбонов с гонгом рёв,

      ворчанье контрабасов затихает,

      нет больше сплетен, невозможен трёп,

      на три piano точка коды тает…

      Паганини. Кантабиле

      Продолжают звучать, мимолётными делая дни:

      кантилена, щелчки, флажолеты, и россыпь стаккато.

      Пролетел отголосок, заученной в детстве, цитаты,

      и к подснежникам тянутся снова дремучие пни…

      Настороженность хочется слышать листвы прошлогодней,

      угадать контрапункт разветвлённых контрастных мелодий.

      Консонирующие подстрочия струнных станиц

      продолжают звучать, мимолётными делая дни…

      О глазах проницательных этот короткий рассказ,

      о мгновенности жизни, о таинстве вечном начала,

      и о том, кто болезненно принял тактичный отказ

      и теперь обречён на общенье с виолой ночами.

      В недосказанности, многозначности трудно винить.

      Откровенья смычка доверительно и величаво

      продолжают звучать, мимолётными делая дни,

      заставляя забыть о себе в просветлённой печали.

      Ветер ледяного городка

      Блестят пилёных льдин осколки.

      Метелица. Всё как во сне:

      На фиолетовых иголках

      стал серой ватой колкий снег.

      Русалки блекнет чешуя.

      Хитрит лисица. Рядом я.

      Зеркальная дорожка в сколах.

      Померкли мутные осколки.

      Бесхвостый пёс застыл как в коме,

      оброс сосульками дракон.

      Ушли от Белоснежки гномы,

      без хобота скучает слон…

      Как жаль, – и это – ненадолго.

      Январь простился навсегда…

      И ветер дует на осколки,

      раздуть, пытаясь искры льда…

      Затмение

      То вместе, то попеременно

      звучат откровения гласных:

      там – спрятавшихся манекенов,

      здесь – двух мельхиоровых масок.

      Я слышу – то громко, то тихо,

      там – женственных амфор