Хочу у зеркала, где муть… (сборник). Марина Цветаева

темно на улицах и снежно…

      Останься, друг!

      О, не буди! На улицах морозно…

      Нам нужен сон!»

      Но этот крик последний слишком поздно

      Расслышал он.

      «И уж опять они в полуистоме…»

      И уж опять они в полуистоме

      О каждом сне волнуются тайком;

      И уж опять в полууснувшем доме

      Ведут беседу с давним дневником.

      Опять под музыку на маленьком диване

      Звенит-звучит таинственный рассказ

      О рудниках, о мертвом караване,

      О подземелье, где зарыт алмаз.

      Улыбка сумерок, как прежде, в окна льется;

      Как прежде, им о лампе думать лень;

      И уж опять из темного колодца

      Встает Ундины плачущая тень.

      Да, мы по-прежнему мечтою сердце лечим,

      В недетский бред вплетая детства нить,

      Но близок день, – и станет грезить нечем,

      Как и теперь уже нам нечем жить!

      Декабрьская сказка

      Мы слишком молоды, чтобы простить

      Тому, кто в нас развеял чары.

      Но, чтоб о нем, ушедшем, не грустить.

      Мы слишком стары!

      Был замок розовый, как зимняя заря,

      Как мир – большой, как ветер – древний.

      Мы были дочери почти царя,

      Почти царевны.

      Отец – волшебник был, седой и злой;

      Мы, рассердясь, его сковали;

      По вечерам, склоняясь над золой,

      Мы колдовали;

      Оленя быстрого из рога пили кровь,

      Сердца разглядывали в лупы…

      А тот, кто верить мог, что есть любовь,

      Казался глупый.

      Однажды вечером пришел из тьмы

      Печальный принц в одежде серой.

      Он говорил без веры, ах, а мы

      Внимали с верой.

      Рассвет декабрьский глядел в окно,

      Алели робким светом дали…

      Ему спалось и было всё равно,

      Что мы страдали!

      Мы слишком молоды, чтобы забыть

      Того, кто в нас развеял чары.

      Но, чтоб опять так нежно полюбить —

      Мы слишком стары!

      Дикая воля

      Я люблю такие игры,

      Где надменны все и злы.

      Чтоб врагами были тигры

      И орлы!

      Чтобы пел надменный голос:

      «Гибель здесь, а там тюрьма!»

      Чтобы ночь со мной боролась,

      Ночь сама!

      Я несусь, – за мною пасти,

      Я смеюсь, – в руках аркан…

      Чтобы рвал меня на части

      Ураган!

      Чтобы все враги – герои!

      Чтоб войной кончался пир!

      Чтобы в мире было двое:

      Я и мир!

      Слезы

      Слезы? Мы плачем о темной передней,

      Где канделябра никто не зажег;

      Плачем о том, что на крыше соседней

      Стаял снежок;

      Плачем о юных, о вешних березках,

      О несмолкающем звоне в тени;

      Плачем, как дети, о всех отголосках

      В майские дни.

      Только слезами мы путь обозначим

      В мир упоений, не данный