Кудесник (сборник). Евгений Салиас де Турнемир

и никаких усилий не хватит, чтобы победить нечто, сразу овладевшее ею.

      – Вы нездоровы? У вас, вероятно, болят зубы или голова? – произнес наконец Калиостро через окно.

      Она молчала, волновалась, как будто хотела отвечать, но не могла.

      – Что у вас?.. Чем вы нездоровы?.. Отвечайте! – произнес повелительно Калиостро.

      – Это пустое… – пролепетала молодая девушка. – Это у меня часто бывает… Боль в щеке и в виске, которая проходит сама собой!..

      – Позвольте мне помочь вам в качестве медика, – произнес Калиостро и тотчас же, не дожидаясь ответа, завернул в проходную дверь и вошел в дом.

      Пожилой человек встретил его в первой же горнице и, изумляясь, спросил его о причине посещения.

      – Вы хозяин этого дома? – спросил вошедший.

      – Да-с…

      – Это ваша дочь?

      – Да… Я бронзовщик и литейщик Феличиани, а это моя дочь Лоренца.

      Калиостро в нескольких словах объяснил Феличиани свой внезапный визит. Его фигура, голос, простодушие в лице и изящество манер сразу произвели свое действие на хозяина дома. Если это медик, то, конечно, из самых важных. Если он предлагает даром избавить молодую девушку от глупых болей, которые преследуют ее чуть не с самого детства, то почему же не согласиться? Но, однако, отцовское чувство сказалось сразу:

      – Я боюсь разных зелий, господин медик. Извините…

      – Я этому не удивляюсь. Я сам их не терплю, а всех докторов ненавижу! – отвечал Калиостро.

      – Господа медики часто своими зельями, мазями и другими снадобьями причиняют больше вреда, чем пользы! – продолжал хозяин.

      – Совершенно верно, господин Феличиани! Но успокойтесь, я никакого зелья или напитка вашей дочери не дам. Мое лечение или лекарство будет самое простое, которого вам и ей бояться нечего. Лечить я начну сейчас же.

      Калиостро сбросил плащ на стул, положил на него свою шляпу с широкими полями и обернулся к молодой девушке.

      Лоренца стояла неподвижно, следила за его движениями и все-таки чувствовала какое-то странное очарование. Но это очарование было особого рода. Этот незнакомец, несмотря на свое красивое лицо, простой и изящный черный костюм, положительно не нравился ей. Вдобавок сердце ее принадлежало всецело двоюродному брату, за которого она собиралась выходить замуж, и все мужчины как бы не существовали для нее. Но, несмотря на отталкивающее чувство, которое внушал ей этот незнакомец, она видела, что окончательно не может противиться ему ни в чем.

      – Я попрошу вас сесть вот на это кресло, – произнес Калиостро, глянув в лицо юной красавицы как-то особенно, точно будто отчасти влюбленным взглядом. В то же время как-то особенно ласково и нежно, необычайно нежно, прозвучал его голос.

      Лоренца нехотя села. Незнакомец взял стул и сел против нее, положил обе руки ей на голову, тихо перевел их по вискам на щеки, касаясь лица одними кончиками пальцев, и молча, тихо, несколько раз провел так руки от висков до шеи и обратно. Отец стоял около, изумляясь