Собачья сага. Гера Фотич

радостью побежал в школу, помахивая практически пустым портфелем. В этот день у них были всего два урока внеклассного чтения, а затем торжественное собрание с вручением аттестатов. На душе у Паши было легко и беззаботно.

      Этот год он закончил, как обычно, без троек. И ничто не могло испортить ему хорошего настроения. Будто специально, классный руководитель выбрал для чтения повесть «Белый Бим Черное ухо». В классе они успели прочитать всего несколько глав, а потом учитель сказал, что те, кому книга понравилась, могут взять ее в школьной библиотеке и узнать дальнейшее на каникулах.

      Павел решил обязательно прочитать ее, поскольку странным образом эта история приоткрыла ему, казалось бы, простую истину: он никак не мог предположить ранее, что Эрик тоже может думать о Паше, рассуждать об их дружбе и любви. Он тоже может сказать: «Вот мой Паша». И это открытие осветило его душу, поставив щенка вровень с ним самим, превратив его из любимой живой игрушки в настоящего друга, наделив способностью любить и ненавидеть.

      Он получал свой табель, думая только о снизошедшем на него озарении. Стоя посреди класса, чувствовал у себя в руках не листок с оценками, а разрешение на круглосуточное общение с Эриком. Это был пропуск в лето и собачий мир, не терпящий предательства и лжи.

      Павел мчался домой, размахивая левой рукой с портфелем, и сжимая в правой сложенный пополам листочек с оценками. Подойдя к подъезду, он неожиданно увидел, что посаженный его родителями под окном куст сирени выкинул навстречу весеннему солнцу лиловые грозди своих цветов. Наклонившись, он стал искать счастливое соцветие из пяти лепестков, чтобы еще больше прочувствовать свое счастье. И чем внимательнее он смотрел, тем сильнее окунался в этот любимой матерью душистый сладковатый дурманящий запах. Не успев рассмотреть все соцветья, он отломил небольшую веточку с пушистыми бутонами и, зажав ее в руке вместе с аттестатом, вбежал на лестничную площадку. Позвонив в дверь, он приготовился ждать, продолжая считать листики и обдумывая, как рассказать матери о своем открытии.

      Но дверь распахнулась неожиданно быстро. На пороге, с мокрой тряпкой в руке, стояла мама. Один край ее юбки был вздернут и заправлен за пояс фартука так, что правая нога, выставленная вперед, была оголена выше колена. Рядом стояло оцинкованное ведро, из которого вылезала пена, словно отцовская борода, только серая.

      Мать устало подняла правую руку с тряпкой и тыльной стороной ладони вытерла лоб. Заметив у сына свой любимый цветок, она улыбнулась.

      Павел подумал, что надо бы ее предупредить о том, что Эрик, выбегая на звонок, может опрокинуть ведро, или, скорее, плюхнется в него. Он уже собирался это сделать, но внезапно выползшая из квартиры тишина, поглотившая собой утреннюю, еще хранимую памятью суету, заставила насторожиться.

      – А знаешь, – сказала мама, – сегодня вечером приедет папа и подарит тебе новый велосипед. И ты даже сможешь взять его в пионерский лагерь!

      Она