Женитьба Бальзаминова. Александр Островский

ты души моей не знаешь. Ты слыхал ли когда песню:

      Никто души моей не знает

      И чувств моих не могут описать.

      Бальзаминов. За что она меня, маменька, обманывает? Что я ей сделал? Она сваха – она и должна сватать, а не обманывать.

      Красавина. А ты ищи себе под пару, так тебя никто и не будет обманывать; а то ты всё не под масть выбираешь-то. Глаза-то у тебя больно завистливы.

      Бальзаминов. А тебе какое дело? Да и совсем не от зависти я хочу жениться на богатой, а оттого что у меня благородные чувства. Разве можно с облагороженными понятиями в бедности жить? А коли я не могу никакими средствами достать себе денег, значит я должен жениться на богатой. (Садится.) Ах, маменька, какая это обида, что все на свете так нехорошо заведено! Богатый женится на богатой, бедный – на бедной. Есть ли в этом какая справедливость? Одно только притеснение для бедных людей. Если б я был царь, я бы издал такой закон, чтоб богатый женился на бедной, а бедный – на богатой; а кто не послушается, тому смертная казнь.

      Красавина. Ну вот когда такой закон от тебя выдет, тогда мы и будем жить по-твоему; а до тех пор, уж ты не взыщи, все будет по старому русскому заведению: «По Сеньке шапка, по Еремке кафтан». А то вот тебе еще другая пословица: «Видит собака молоко, да рыло коротко».

      Бальзаминов. Вот видите, маменька, вот она опять все на смех. Зачем она пришла? Кто ее просил?

      Красавина. Мне ведь как хотите! Я из-за своего добра кланяться не стану. Какая мне оказия?

      Бальзаминова. Что это ты, Гавриловна? Ты видишь, он не в своем уме. Как тебе, Миша, не стыдно!

      Красавина. Что ж он важность-то на себя напустил? Навязывать ему, что ли? Уж это много чести будет! Москва-то не клином сошлась: найду не хуже его.

      Бальзаминова. Нет, ты этого, Гавриловна, не делай. Это тебе грех будет! Ты, Миша, еще не знаешь, какие она нам благодеяния оказывает. Вот ты поговори с ней, а я пойду: признаться сказать, после бани-то отдохнуть хочется. Я полчасика, не больше.

      Красавина. Да хоть и больше, так кто ж тебе запретит?

      Бальзаминова уходит.

      Явление пятое

      Красавина, Бальзаминов, потом Матрена.

      Бальзаминов. Вот ты сердиться-то умеешь, а каково мне было тогда, как меня из дому выгнали? Вот так асаже!

      Красавина. А ты еще все не забыл? Видишь, какой ты злопамятный! Ну вот за этот-то самый афронт я и хочу тебе заслужить.

      Бальзаминов. Чем же ты заслужишь?

      Красавина. Невесту нашла.

      Бальзаминов. Ну уж не надо. Опять то же будет. Я сам нашел.

      Красавина. Мудрено что-то! Где ж это?

      Бальзаминов. Как же! так я и сказал тебе!

      Красавина. Ничего у тебя не выдет.

      Бальзаминов. А вот посмотрим.

      Красавина. И смотреть нечего.

      Входит Матрена и становится у двери, приложив руку к щеке.

      Ты сам рассуди! Какую тебе невесту нужно?

      Бальзаминов. Известно какую, обыкновенную.

      Красавина. Нет, не обнаковенную. Ты человек глупый, значит…