Приглашение в школу (сборник). Константин Строев

нашей обороны, приходилось часто менять своё месторасположение. Передвигались мы, как правило, по ночам, постепенно приближаясь к передовой. Она выдавала себя взлетающими в ночном небе осветительными ракетами. На этом участке фронта тогда шла позиционная война. И, судя по мерцающим отблескам ракет, линия фронта представляла собой гигантскую дугу, глубоко входящую в территорию, занятую противником. Эта дуга впоследствии получила название Курской.

      После ряда ночных переходов батальон наконец расположился на сравнительно длительное время на южном фасе этой дуги.

      Учебную роту расформировали. Солдаты, усвоившие азы сапёрного дела, влились в штатные подразделения трёх рот батальона, а меня назначили командиром взвода управления при штабе батальона.

      Но вот 4 июля 1943 года, под вечер, с линии фронта, которая проходила километрах в двух от штаба, стал доноситься неумолкаемый гул артиллерийской канонады. Как только стемнело, командир батальона, взяв меня с собой, направился на имевшейся в нашем распоряжении пролётке в штаб бригады. Был он очень взволнован и всю дорогу делился со мной невесёлыми предположениями о весьма большой вероятности нашего окружения немцами в результате начала их наступления, о чём он, вероятно, был уже проинформирован.

      После нашего возвращения из штаба бригады всем было приказано готовиться к маршу. Утром же мне было поручено срочно прибыть на командный пункт стрелковой дивизии, сдерживающей продвижение немцев, и доложить о поступлении нашего батальона в распоряжение командира этой дивизии. Взяв с собой двух солдат, я отправился выполнять приказание.

      Довольно долго нам пришлось искать под палящим июльским солнцем в необозримых просторах пшеничного поля отчёркнутую начальником штаба на топографической карте точку, где должен был быть КП. Где-то справа, сзади методически ухала наша артиллерийская батарея. С рубежа, куда мы пробирались, уже отчётливо слышны были трели автоматных очередей. С линии же горизонта то и дело с ишачьим завыванием поднимались дымные хвосты залпов шестиствольных немецких миномётов, а их разрывы рассыпались вдоль проходящей слева от нас дороги. По ней, – нам было видно, – двигалась одна из рот нашего батальона с заданием заминировать вероятное направление движения немецких танков. Позже я узнал, что рота всё же угодила под миномётный огонь. Был ранен командир роты и несколько солдат, в том числе и девушка-санинструктор. Её я хорошо знал, так как она до начала наступления немцев, вероятно в силу своей привлекательности, была прикомандирована к штабу и выполняла там обязанности писаря, – правда очень бестолкового. Помню, как каждое утро начальник штаба чертыхался, проверяя составленную ею строевую записку, но неизменно весь его гнев сходил на нет перед чарами прикомандированной глупышки и её миловидного личика с капризно вздёрнутым носиком. Говорили, что как раз носик в большей степени и пострадал у бедняжки в результате ранения.

      В конце концов я отыскал командный