Фрейлина специального назначения. Молка Лазарева

все же на занятия пойдете?

      – А что, можно уже? Я же вроде как головой ударилась.

      – И что теперь? Мне сплясать из-за этого перед вами?! На выход и вперед на занятия. И подругу свою Анфису Белову из соседнего покоя заберите, у нее нога уже зажила минут как десять назад.

      «Пошли отсюда, Эля. Нам здесь не рады», – пришла я к такому выводу и, решив ничему не удивляться, встала с кушетки и отправилась к выходу. Самочувствие было на удивление превосходным.

      Анфису я нашла буквально за соседней дверью, в огромном помещении, заставленном больничными кроватями, на половине из которых возлежал наш пострадавший на уроке физкультуры первый курс. Между койками суетились пятеро санитаров и медсестер, подбегая то к одной, то к другой якобы «умирающей» пациентке. Громче всех собирались «отправиться на тот свет» графиня Ванесса и маркиза Кларентина.

      «Ага, щаз! Не верю! Халтура! Переигрываете!» – сказал бы Станиславский и выгнал обеих из театрального института.

      Вид эти две стервы имели весьма здоровый, но всем своим томным фейсом симулировали самые тяжелые диагнозы, которые только можно представить.

      – Мне кажется, мое сердце вот-вот остановится… Умоляю, похороните меня на родовом кладбище!

      – Я не чувствую своих ног! – вопила толстая коровушка.

      – Тогда я несу топор – будем ампутировать! – огрызнулась ей в ответ одна из медсестер.

      – Да что вы себе позволяете! – визжала маркиза. – Я требую врача!

      – Психиатра? Это легко устроить.

      Мысленно пожелав «дворянкам» приятного общения с мозгоправом, я направилась к Анфисе. Готесса возлежала на одной из кроватей и наблюдала за театральным представлением, которое устроили две зазнавшиеся кумушки. Едва я подошла к разноцветной, девушка соизволила отвлечься на меня.

      – А ты здесь какими судьбами? – поинтересовалась она.

      – За тобой пришла. Мне сказали, что тебе уже легче.

      Пожав плечами, Фиса тяжело вздохнула и с легкостью поднялась с кровати. Засунув ноги в стоящие рядом с койкой туфли, она вздохнула еще горестней и, подняв на меня взгляд, пояснила:

      – Магия! После того как нас сюда приволокли, пришел врач, пошептал что-то на ногу и сказал, что через полчасика все могут расходиться на занятия.

      – То есть в случае чего даже поболеть в кайф нам никто не разрешит, – сделала я трагический для всех лентяек и симулянток вывод.

      После моего общения с врачом подкашивающиеся ноги больше не болели, и на каблуках я вышагивала с новыми силами и уверенностью.

      Сейчас мы шли по Вертикальному центральному коридору, и если судить по тишине и отсутствию вокруг курсантов, занятия уже начались. А раз так, то мы с Фисой пытались логически подойти к решению вопроса – идти нам на половину пары по этикету или забить на это дело.

      – Зайдем, поздороваемся, извинимся! Все как в школе.

      – Меня пугает предупреждение Трои о том, что урок этикета похож на ад. Может, не пойдем? – все же сомневалась я в здравости идеи вообще идти на пару. – Давай лучше сразу