Хроника его развода (сборник). Сергей Петров

взятки?

      Если бы и брал, я что, признался бы? Ох, смешные.

      – Вы изменяли жене?

      Да какая тебе-то об этом забота, мать твою фашистскую?

      Я стараюсь быть спокойным. Но всё это – действительно попытки унизить, ей-богу. Я смеюсь над ними, над их попытками. Они все тут такие важные. Да я важнее видел, неужели вы не понимаете?

      Это был первый день, когда я пожалел, что переехал в славный город Екатеринбург.

      19

      – У тебя плохое настроение, – говорит мне Лера.

      – Всё нормально, – спокойно отвечаю я.

      – Нет, не нормально. Что случилось?

      – Лера, я сам постараюсь с этим разобраться.

      – У нас не должно быть никаких тайн друг от друга. Мы – одно целое. Рассказывай.

      Начинаю. Рассказываю, что две недели не мог дозвониться до Егора. Он просто не брал трубку. Вчера наконец взял.

      – Какой ты после этого папа? – закричал он, и я услышал, что он плачет. – Ты, который сделал такое?!

      …Я орал в телефонную трубку как сумасшедший. Я пытался объяснить ему: не всё, мол, так просто, Егорка, пойми, и пот струился по моим вискам, заливая трубку.

      – Я ничего не понимаю! – кричал Егор. – Кому мне верить? Вы все говорите вроде правильно. Но я не понимаю, кому из вас верить!

      – Успокойся и верь самому себе, – сказал я не то глупость, не то истину.

      В конце концов Егор успокоился. Мы даже пошутили. Сын заявил:

      – Извини папа, я вёл себя как дебил.

      И мы договорились созваниваться как минимум раз в три дня.

      …Выслушав мой рассказ, Лера заключила:

      – Ага. Зато айфоны в подарок принимаем и не обижаемся!

      Лучше бы она изъяснилась штампом. Про то, как он вырастет и всё поймёт.

      20

      Я люблю одиночество. Мне это стало понятно здесь, в городе Екатеринбурге, на втором месяце проживания. Долго не хотел признавать этого, но вот признал. Это открытие меня несколько озадачило. Одиночество – это, когда один. А у меня есть Лера, у Леры есть Нина. И это семья.

      – Ты к ней холоден, – заметила как-то Лера.

      Холоден? Я не ору на неё, не практикую телесные наказания, я играю с ней в куклы – и я к ней холоден?!

      Лера – человек, у которого всё на полную катушку. И сразу. Эмоции через края хлещут. Любить – так любить. Трахаться – так трахаться. Ругаться – так ругаться. Я по первым двум пунктам – всецело «за». А третий пункт мне чужд и отвратителен. Женских криков я до сих пор не выношу. Даже повышенных интонаций. Женщина не должна орать. Женщина должна говорить тихо.

      А Лера на дочь свою налюбоваться не может. Она жалеет её, боится обидеть, ведь её ещё до появления на свет бросил родной папаша. Бросил и ни разу не изъявил желания увидеться.

      Лера хочет, чтобы я любил Нину по полной. Есть у меня чувства к ней тёплые, есть. Тёплые, хорошие. Успокойся, говорю. Дай время, привыкнуть надо.

      Но Лера – человек стремительный. Человек крайностей и крайне открытый человек. Что пришло на ум, в себе не держит, выдаёт сразу – нате!