Если нам судьба…. Лилия Лукина

копией своего отца. Сначала все соседские бабенки пытались к нему прибиться – просто грех такого мужика упустить, трезвого и работящего – однако получили вежливый, но твердый отказ. Окончательно сразило всех известие, что Матвеев ходит в библиотеку. Это уже никак и ни у кого в голове не укладывалось, и на него махнули рукой – не наш человек.

      А через несколько месяцев в соседнем подъезде появилась Клава. Ее мать вскоре после рождения отвезла в деревню к родне, чтобы она ей жить не мешала. Потом воспитывавшая ее бабка-старуха умерла, и восемнадцатилетняя Клава приехала в город к матери, как снег на голову свалилась. Матери ее, конечно, такая обуза оказалась совсем не нужна – она веселую жизнь любила, и Клава ее стесняла. А сама Клава с непривычки всех этих шумных пьяных компаний боялась и допоздна сидела во дворе, ждала, когда можно будет домой идти.

      Там-то ее Андрей Артамонович и заметил: подошел, познакомился. Потом со Степановной договорился, чтобы Клава могла у нее иногда ночевать. А потом как-то незаметно Клава переместилась из старухиной комнаты в его. Прошло некоторое время, и выяснилось, что Клава беременна, и опять Андрей Артамонович всех удивил – сказал, что жениться не женится, но ребенка признает. Хотя какая, казалось бы, разница? Вот так на свет появился Павел Андреевич Матвеев.

      Андрей Артамонович попросил соседку, чтобы она Клаве помогала, чем сможет, например, за ребенком посмотреть, пока та в магазин или еще куда пойдет. Та согласилась – хоть какой-то смысл в жизни появился. Ну, а Клава, привыкнув со временем к пьяной и разгульной жизни дома, и стала этим пользоваться – ведь все вокруг веселятся, а она целыми днями все с ребенком да с ребенком, тоскливым ей это показалось. Вечером Андрей Артамонович придет, так с ним тоже особой радости нет – он же ей в отцы годился. Попробовал он ей книги из библиотеки носить – хотел, чтобы она, пока дома сидит, к техникуму подготовилась, а ей это совсем неинтересно, да и наследственность начала сказываться.

      Сначала Клава только днем к матери бегала, а запах спиртного старалась чесноком или луком заглушить. А потом осмелела и стала позже задерживаться, а порой и ночевать там оставалась. А мать ее еще и подзуживала: ты, мол, женщина свободная, незамужняя, сама себе хозяйка. Андрей Артамонович раз стерпел, что она домой не пришла, два, три, а на четвертый собрал ее вещички и к матери отнес: получай доченьку обратно. Вот так они вдвоем с Пашкой и оказались. Определил Матвеев сына в круглосуточные ведомственные ясли, потом в детский сад на пятидневку, а на выходные брал домой.

      – А что же Клава? – в голосе Артиста звучал неподдельный интерес. – А то, – Петька откашлялся. – Загуляла Клавка на пару с матерью. У них аж до драк доходило – мужика не могли поделить. Да и то сказать, Клавкина мать к тому времени уже сильно поношенная была, а Клавка – в самом соку.

      – А Андрей Артамонович что же? Неужели ничего не предпринял? – недоумевал Чаров. – А ему до этого дела не было, у него Пашка был весь свет в окошке. Он, как свободная минута, сына брал и