Касьянов год. Николай Свечин

располагался в собственном очень приличном доме по Левашовской улице. Служитель с медалями провел сыщика наверх, в кабинет директора. Там поджидали два господина.

      – Михаил Федорович Меринг, – представился первый, стройный, с офицерскими усами и ранней сединой на висках.

      – Георгий Павлович Шлейфер, – назвался второй, в очках в золотой оправе, делавших его похожим на ученого.

      Трое мужчин уселись за стол. Хозяева изучали гостя, а тот – хозяев. Первым заговорил Меринг:

      – Скажите, поручение вы получили от самого Сергея Юльевича?

      – Ну что вы, для этого я слишком малозначительная фигура. Даже не от Сипягина. Поручение с его слов мне передал директор Департамента полиции Зволянский.

      – Но телеграмма губернатору подписана министром… – как бы про себя добавил Шлейфер.

      – Давайте сразу к делу, господа, – предложил сыщик. – Вы зря гадаете, кто меня послал и каков уровень моих полномочий. Я – чиновник особых поручений. Приехал как раз с таким вот поручением. Витте обеспокоен и хочет разобраться. Помогите мне успокоить его, и дело сделано.

      – Чем же он обеспокоен? – вскинулся Меринг. – Мне тесть ничего такого не говорил.

      – А Сипягину сказал.

      – И появились вы?

      – Да. И не надо кривиться, я сюда не рвался, и мне не больше вашего нравится причина поездки.

      Киевляне помолчали.

      – Но, поскольку поручение дано, я обязан его выполнить. Вы оба заинтересованы в том, чтобы правда была установлена. Если вам, конечно, нечего скрывать.

      – Нам совершенно нечего скрывать, Алексей Николаевич, – сказал архитектор. – Вы позволите называть вас так?

      – Конечно, Георгий Павлович. Я тут гость и ничего не смыслю ни в банковском деле, ни в строительстве, ни в киевских порядках. И пришел к вам за разъяснениями, которые и лягут в основу моего доклада начальству.

      – Хорошо. Оставим пока в стороне вопрос, почему Витте ничего не сказал зятю, но нанял сыщика…

      – Не нанял, а прислал, – парировал Лыков.

      – Прислал, – согласился Шлейфер. – Нам-то не легче. Мы вроде как должны оправдываться. А за что? Трудимся не покладая рук, украшаем город. Что вдруг стало не так?

      – Очень просто. До Петербурга дошло письмо некоего Афонасопуло. Он обвиняет вас двоих в махинациях. Никто из столицы сюда бы не приехал, если бы один из вас не приходился родственником самому влиятельному человеку в России. После государя, разумеется. Это понятно?

      Меринг молча кивнул и сложил руки на груди с оскорбленным видом. А Шлейфер фыркнул:

      – Письмо Афонасопуло. Из-за этой глупой бумажки весь сыр-бор?

      – Опровергните ее, и дело с концом!

      – Ну тогда все просто.

      – Валяйте.

      – Мы дадим вам балансы домостроительного общества и заключения ревизионной комиссии. Там все написано. Дела идут прекрасно, активы превышают пассивы в полтора