Театр из-под пальца (сборник). Наталья Рубанова

шкурок –

      в их «злобе дня»

      ничего такого,

      что для меня

      было б новым – иль с «вы» бы

      пришло как «ты»:

      иллюзорность буквы смешна –

      братвы разговоры сермяжные

      затяжны:

      разнорядка – дайджесты –

      уй-на-ны.

      …в адской проказе,

      в кащеевом Сне

      Свин Чел –

      Овечий идёт по земле…

      смиренье старше, чем вечность

      сирени дикой: во рту

      дрожит, смеясь, бесконечность,

      чтоб праздных линз пустоту

      не уличить в небывалом,

      да, онемечив, не взвыть

      под потным их одеялом:

      «так что там саван на –ить?..»

      стелить ли, брить ли – проказа

      на боевом экорше:

      легка вендетта под фразы

      сomedi-club Бомарше.

      медовый пряник в музее

      лежит, крошась, за стеклом:

      мечтает о Колизее

      да шепчет ветрено: ОМ…

      смиренье входит в тыл Леты,

      смиренье тает во рту,

      змеит землёй амулетной,

      прикрыв собой наготу

      высоковольтных биений

      сердечной чакры: по ней

      метёт хвостом рыжим сонно

      игрушка сада камней.

      …в струпьях завшивленных,

      в краденом Сне

      Свин Чел –

      Овечий идёт по земле…

      ты понимаешь, о чём я,

      ухмылку спрятав, молчу,

      зачем спешу рано утром

      на «тет-а-тет» к палачу,

      к чему индийские юбки

      да голограммные сны

      в зрачках немой проститутки

      с букетом вечным «Апсны»…

      ты замечаешь, наверно,

      что этот «свет» не в себе,

      коль плоть от плоти «кошерна»,

      коль плоть есть «фарш»… па-де-де

      разметкой точной движений

      приглушит лимфы язык,

      чтоб погибающий «аффтар»

      запрятал в gaster свой крик…

      я обласкала сонеты,

      я обыскала слова –

      в мои гротескные ветры

      летит твоя голова

      (под шёпот-шорох смущенья

      соединяю мосты):

      мы – сумасшедшие зебры,

      мы пеленгуем на «ты»…

      …в кале и крови,

      в болеющем Сне,

      Свин Чел –

      Овечий идёт по земле…

      дойти до леса – и обратно.

      до леса! (лоб… кора осин…).

      «приматов делят на “возвратных”

      (почти глаголы), на “мужчин”, –

      вдруг слышу, – “извергов”, “изгоев”,

      на “женщин”, “бэбикоf”, “святых”,

      на “цирковых”, “балетных”, “русских”,

      “хохлов”, “евреев”, “добрых”, “злых”…» –

      и умолкает. и уходит,

      невидимый, сквозь кольца лет.

      как пошленько, как скучно! браво:

      на всё опять – ни «да», ни «нет»…

      дойти до леса. дозвониться

      Тому, чей номер позабыт,

      и слёз расстрельных не стыдиться,

      и не бояться, что убит

      Его