Дело о двойняшке. Эрл Стенли Гарднер

во все уголки, чтобы удостовериться, что там никого нет. Спускаясь по лестнице, она уже не рисовала в уме жуткие картины.

      Внизу лестницы ее ждала сводная сестра, Гламис Барлоу, кипевшая от негодования.

      Гламис предпочитала спать в чуть ли не абсолютно прозрачных одеждах, облегающих фигуру. Волосы цвета меда обрамляли горящие гневом голубые глаза.

      – Что ты там бродишь среди ночи? – проворчала Гламис.

      – Прости, Гламис, – извинилась Мьюриель. – Я… я искала…

      – Что? – потребовала ответа Гламис, когда Мьюриель замолчала.

      – Мне требовалось туда подняться. Я старалась двигаться тихо.

      – Мне показалось, что там бесится табун лошадей, – сказала Гламис. – Ты ходила прямо над моей комнатой.

      – Извини.

      Внезапно Гламис рассмеялась.

      – Прости, Мьюриель. Я ужасно ворчлива так рано утром. Кофе готов?

      Мьюриель кивнула.

      – Я не чувствую себя человеком, пока не выпью кофе. Сейчас спущусь и налью себе чашечку, а потом пойду дальше спать. Ты закончила свои дела на чердаке?

      – Да, – кивнула Мьюриель. – Не беспокойся, Гламис. Если хочешь, я принесу тебе чашку сюда. Черный?

      – Да.

      – Прости, что я тебя разбудила, – еще раз извинилась Мьюриель. – Я готовила завтрак папе.

      – На чердаке? – рассмеялась Гламис.

      Мьюриель похлопала ее по плечу.

      – Возвращайся в постель, Гламис. Я сейчас принесу кофе. Я не хотела будить тебя.

      – Да все в порядке. Однако у нас ночует Хартли Эллиотт, а ему нужно выспаться.

      – Правда? – воскликнула Мьюриель.

      – Да. Он в розовой комнате. Мы вернулись уже утром, да еще посидели немного на крыльце. Когда Хартли стал заводить машину, оказалось, что он забыл выключить зажигание и сел аккумулятор. Так что я предложила ему остаться у нас ночевать.

      – А твоя мать знает? – поинтересовалась Мьюриель.

      – Конечно, нет, она спала. Ты что, предполагала, что я разбужу мать, чтобы сообщить ей, что я пригласила кого-то у нас переночевать? Мне двадцать лет, а если тебя беспокоят вопросы приличия… – Внезапно Гламис замолчала, и в уголках ее рта появилась улыбка. – Я просто свинья по утрам, не так ли? – усмехнулась она.

      Мьюриель снова похлопала ее по плечу.

      – Я принесу тебе кофе, Гламис. Иди в кровать, а то замерзнешь, ты ведь практически голая.

      – Да? – переспросила Гламис, проводя руками по прозрачной одежде.

      Она расхохоталась, а потом босыми ногами бесшумно пошла по покрытому ковром коридору.

      Мьюриель спустилась на первый этаж, уверенная, что по какой-то причине ее отец мгновенно сорвался к себе в контору, не успев попрощаться. Возможно, вспомнил что-то, что забыл сделать. Не исключено, что на утро была назначена встреча, о которой он совершенно забыл.

      Мьюриель пребывала в отличном расположении духа, наливая Гламис кофе из электрокофеварки. Она положила на тарелку тонкий кусок прожаренного хлеба. Гламис очень внимательно