Хейтеры. Джесси Эндрюс

ты играешь в си-бемоле, – сказал он. – Дорогая, это си-бемоль. На четыре ноты выше фа.

      Но она полностью его проигнорировала, только тихо пробурчала себе под нос что-то неразборчивое, продолжая наяривать дельта-блюз[7] с закрытыми глазами.

      – Вернись в фа мажор, – приказал он и взглянул на нас, пожимая плечами и качая головой, как будто извинялся за то, что она делала. А мне захотелось влепить ему пощечину или – еще лучше – чтобы откуда ни возьмись появился гигантский ястреб и склевал бы его.

      В конце следующего отрывка Дон не выдержал.

      – Ладно, – заявил он, – бэнд! Стоп. Хватит, друзья. Эшли? Эй, Эшли. Детка, прекрати, пожалуйста.

      Бэнд закончил играть. Эш сыграла еще пару тактов, а потом тоже остановилась. Она сидела молча, опустив голову, и на Дона не смотрела.

      – Эй, – тихо и как будто желая ее успокоить, проговорил он. – Что это было? Что только что произошло?

      Невыносимая тишина в ответ.

      – Ты же знала, что мы играем в фа. Я слышал, как ты играла в фа. Так почему начала соло в ми?

      И снова мучительная тишина.

      – Дорогая, вопрос не риторический. Не хочу тебя смущать, но мне просто интересно, зачем ты вступила в ми?

      – Потому что ей захотелось сыграть свое соло в ми! – почти срываясь на крик, выпалил Кори.

      – Ага, – поддакнул я.

      – Я не с тобой разговариваю, – обратился Дон к Кори.

      – А почему оркестр не перестроился? – спросил Кори. – Разве бэнд не подстраивается под солиста?

      – Нет. С тобой я поговорю через минуту. А сейчас хочу услышать Эшли.

      – Мне пора, – вдруг выпалила Эш, встала и начала собираться.

      У меня возникло впечатление, что она сделала это не из-за чувства стыда. Просто закончила то, зачем пришла (сыграла две трети своего странного соло не в той тональности), выполнила задуманное и теперь решила: можно идти.

      Кое-кто из духовиков начал шушукаться.

      Дон сделал вид, что пытается остановить ее.

      – О, – бросил он, – нет, погоди. Не уходи. Эй, Эшли.

      – Бэнд должен был перестроиться под нее, – не унимался Кори.

      – Ага, – еще раз поддакнул я.

      – Нет, – возразил Дон. – Дорогая, ты уверена, что хочешь уйти?

      Она посмотрела на него безо всякого выражения. Точнее, скептически, потому что из-за приподнятых бровей у нее всегда было немного скептическое лицо. Кивнула и открыла дверь плечом.

      – Ну ладно, – проговорил Дон. – Иди в другую репетиционную. Повтори основы. И не…

      Но дверь закрылась, не успел он произнести свое вдохновляющее напутствие.

      – Бэнд должен был перестроиться, – упрямо повторил Кори.

      – Ты тоже хочешь уйти? – психанул Дон.

      Кори взглянул на Дона, потом на меня, а потом снова на Дона.

      – Ага, – ответил он. – Мы оба хотим.

      Упс, подумал я.

      – У нас дела, к сожалению, – пояснил я.

      – Нет, – возразил Кори. – Нет у нас никаких дел. Мы уходим, потому что происходящее здесь – полный отстой.

      Я

7

Ранний стиль блюза; называется так, потому что зародился в дельте Миссисипи. Основными инструментами были гитара и губная гармоника.