Пропавший. Микаэль Катц Крефельд

сказал он с улыбкой.

      – Черт! Что ты говоришь, Хауссер! – Штраус вытаращил глаза и только тут заметил его усы. – Это что – настоящие?

      Хауссер кивнул и снова улыбнулся.

      Штраус помотал головой и зажег сигарету:

      – Ты что, совсем не следишь за тем, что происходит в мире? Не слышал всю эту муть, которая каждый день несется из-за стены? Цет-де-эф[16] вещает на регулярной основе.

      – Сейчас мне не до того, надо смотреть другого рода каналы. Я что-нибудь упустил?

      – Похоже, скоро все рухнет. В Польше коммунистической партии пришел конец. В Прибалтике средь бела дня демонстрации. Свыше миллиона человек, взявшись за руки, выстроили живую цепь длиной шестьсот километров.

      – Пусть себе сколько угодно выстраивают цепи. Что нам до них, пока у нас стоит стена, которая отделяет нас от фашистов!

      – Ты что, не видишь, что она треснула?

      Хауссер поглядел на стену:

      – Нет. Где треснула?

      Штраус опустил стекло и выбросил окурок:

      – Ну, так что показало наблюдение?

      Хауссер отвел взгляд. Он не собирался отчитываться ни о результатах наблюдения, ни о своих методах.

      – Мы еще на предварительной стадии.

      – Ты занимаешься этим уже больше двух недель. Какие есть конкретные улики?

      – В основном всякие мелочи – мелочи, из которых сложится большая картина. Для того чтобы это понять, надо быть детективом, – сказал он, избегая вдаваться в подробности.

      – Скажи мне, что ты узнал, Хауссер. Немедленно.

      Хауссер скрестил руки на груди:

      – Детали, выпадающие из общей картины… небольшие отклонения. Как я и говорил, мелочи, которые указывают на то, что затевается что-то крупное.

      – Не темни, говори яснее.

      Хауссер пожал плечами:

      – Несколько дней назад Мидас изменил некоторые привычки. Обычно он пил сухое мартини, а тут вдруг перешел на виски с содовой. Сегодня вечером жена уступила ему, когда он добивался от нее секса, а позавчера поскандалил с дочерью. Она хотела ехать с гимнастками в Дрезден на сборы, а он ее не пустил. В семье стали больше есть мяса и больше курить. Мидас реже принимает ванну и душ, но это может быть и случайным совпадением.

      Штраус выпучил глаза:

      – Ты что, за дурака меня держишь?

      – Это почему же?

      – Никак ты пьян?

      – Разве что слегка. Как я сказал вначале, нужно быть детективом, чтобы оценить всю важность такого рода незначительных отклонений от обычного поведения.

      – Не знаю, что и думать и в чем больше безумия – в том, что творится вокруг или в твоих детективных изысканиях!

      Хауссер закусил губу:

      – И тем не менее что-то затевается. Мидас задумал провернуть что-то по-крупному.

      – Даю тебе еще неделю. Если за это время не появится ничего нового, я закрою слежку за Кристофом Шуманом и его семьей.

      – Это было бы ошибкой. Прежде чем что-то произойдет, может пройти больше времени.

      – Одну

16

ZDF (нем. Zweites Deutsches Fernsehen) – Второй канал немецкого телевидения.