Ложь во спасение. Нора Робертс

только не стоит беспокоиться. Мисс Битси, а мне ваши новые шкафчики нравятся. Такие чистые, свежие и очень приятно смотрятся на фоне ваших серо-голубых стен.

      Вдова, не вдова – сейчас Грифф готов был ее расцеловать. Во все места.

      – Ну, это как раз то, что мне и Грифф говорил. Что они свежие и чистенькие. А ты правда так считаешь?

      – Мама, мы же Шелби даже не представили. Шелби, это напарник моего парня, Гриффин Лотт. Грифф, это Шелби. Фоксворт, кажется?

      – Да. – Она повернула к нему свои обалденные глаза и – да, сердце впрямь умеет пропускать удары. – Приятно познакомиться.

      – Привет. Мы с твоим братом дружбу водим.

      – С которым?

      – Да в общем-то с обоими, но с Форрестом больше. И еще хочу тебе сразу признаться, что я без ума от твоей бабушки. Вот подумываю, как бы ее умыкнуть от Джексона и удрать вдвоем на Таити.

      Красиво изогнутые губы и печальные глаза на миг оживились, самую малость.

      – Тебя можно понять.

      – Грифф живет в старом доме Трипплхорна, – добавила Эмма-Кейт. – Он решил вдохнуть в него новую жизнь.

      – Так ты умеешь чудеса творить?

      – Насколько инструменты позволяют. Надо тебе как-нибудь зайти взглянуть. Дело потихоньку движется.

      Она улыбнулась, но большие глаза на этот раз остались печальными.

      – Значит, ты просто создан для своей работы. Ну ладно, мне пора. Меня ждут у бабули в салоне.

      – Ты вот что, Шелби, заходи, когда ребята тут закончат, мы с тобой спокойно поболтаем. – Битси суетилась. – Надеюсь, ты опять частенько будешь к нам захаживать? Как раньше, а? Помни: ты здесь родная.

      – Спасибо, мисс Битси. Приятно было познакомиться, – повторила она, обращаясь к Гриффу, и повернулась идти.

      – Я тебя провожу. – Эмма-Кейт сунула матери сумки. – Здесь нарезка, готовые салаты и куча всякой готовой к употреблению еды. С голоду не помрешь, пока тебе новую плиту не установили. Я сейчас.

      Всю дорогу Эмма-Кейт хранила молчание.

      – Привет бабушке! – произнесла она, открывая дверь.

      – Передам. – Шелби шагнула за порог и обернулась. На фоне радушного приема Битси сухость Эммы-Кейт производила еще более болезненное впечатление. – Я хочу, чтобы ты меня простила.

      – Зачем?

      – Затем, что ты моя лучшая подруга. Другой такой у меня не было и нет.

      – Это было давно. Люди с годами меняются. – Тряхнув взлохмаченными волосами, Эмма-Кейт сунула руки в карманы. – Послушай, Шелби, тебе здорово досталось, я тебе искренне сочувствую, но…

      – Ты должна меня простить! – Гордость требовала просто уйти, но любовь этого допустить не могла. – Я поступила не по-дружески. Подруги так не делают. Я обошлась с тобой по-свински и прошу меня простить. Я всегда буду перед тобой виновата. Мне нужно, чтобы ты меня простила! Я тебя прошу: вспомни, какой была наша дружба до моего предательства, и прости меня. Хотя бы начни со мной разговаривать, расскажи, чем ты все эти годы занималась и как у тебя дела. О большем я не прошу.

      Эмма-Кейт вгляделась в лицо подруги. Ее карие