Судьбе наперекор…. Лилия Лукина

шум отодвигаемых стульев, шаги, звук закрываемой двери.

      – Ну, Колька! – раздался бешеный голос директора. – Ты что мне обещал, когда уговаривал Никитина с завода выгнать?! Что сможешь этот проект сам до конца довести! Так до какого конца?! До этого?! Ты именно такой конец имел в виду?!

      Ему ответил молодой заискивающий голос:

      – Папа, все было бы нормально, но когда все это началось… Ну, я про Тольку…

      – Я тебе не папа, – зашипел Богданов. – Был папа, да весь вышел. Ты мне ответь, ради кого я завод по миру пустил? Людей, которые здесь десятилетиями работали, разогнал? Мне что, три жизни отпущено? Я для кого старался? Для себя? Я о семье думал, от которой сейчас только ты, урод, один и остался? Или ты думаешь, что я на тот свет все с собой заберу?!

      В кабинете что-то загремело и покатилось с оглушительным грохотом, а потом наступила мертвая тишина.

      – Да-а-а, – протянул через некоторое время директор. – Все прахом пойдет! Коту под хвост! – с горечью в голосе сказал он, а потом уже другим тоном спросил: – Мишка, Федька, работнички ножа и топора, чего нарыли? Чьих рук это дело? Не смогу я спокойно умереть, не узнав, кого мне на том свете искать, кому в глотку за смерть сына, жены и дочери с внучками вцепиться. Давай, Федька! Что нового?

      Когда Иван услышал о насильственной смерти женщин и детей, о которой ничего не знал, его лицо на какое-то мгновение окаменело, но тут же. приобрело свое обычное невозмутимое выражение, и он стал слушать дальше.

      – Ничего, Виктор Петрович, – почтительно произнес между тем низкий хриплый голос. – Серьезных залетных в нашем городе не было, а баратовские против вас никогда в жизни не пойдут. Вот и Панфилов, с которым я сумел накоротке переговорить, тоже считает, что баратовские здесь не при делах. Да и нет у нас в городе специалистов такого класса, чтобы после них никаких следов не оставалось.

      – Слышь, Федька, а не может это быть сам Матвей? В смысле – его люди? У него-то специалистов каких хочешь найти можно, – задумчиво спросил директор.

      – Совершенно определенно – нет, – твердо заявил Федор. – Он первым никогда в жизни не нападает. Ни-ког-да! Его удар всегда второй, но тут уж, дай бог, ноги живым унести. А мы с ним нигде не пересекались. А понадобись ему вдруг завод, так он наши долги выкупил бы и схарчил, даже косточками не похрустевши.

      – Что же получается?! Что всех моих родных дух святой на тот свет отправил!? Это ведь только после него никаких следов не остается! – взъярился Богданов.

      – Дух не дух, – с сомнением в голосе сказал Федор, – а вот в спецслужбах профессионалы такого класса могут быть. Только непонятно, зачем против вас такие силы задействовать. Это же, извините, все равно, что из пушки по воробьям.

      – Ну, по спецслужбам у нас Мишка специалист. Что скажешь? – спросил Богданов.

      – То же, что и Федор Семенович, – раздался спокойный уверенный голос. – Что спецслужбами здесь и не пахнет.

      – Пахнет! Не пахнет! – яростно заорал Богданов. – Вы мне дурака не