Судьбе наперекор…. Лилия Лукина

а вокруг нее располагались многочисленные склады. Потом Лоринг стал заниматься еще и ремонтом пароходов, и к складам постепенно добавились цеха. Так что история у завода была длинная, только к концу она подходила – одно название от него только и осталось.

      Со стороны действия Ивана напоминали работу хорошо отлаженного автомата – ни одного лишнего движения. Он достал из мешка и надел кожаные перчатки, потом металлический крюк с привязанным к нему тонким тросом, который забросил на подоконник, крайнего из четырех окон второго этажа в торце здания, а мешок закрепил на спине наподобие рюкзака. Поднявшись, он, стоя на подоконнике, достал присоски, прилепил и вырезал стеклорезом приличных размеров кусок стекла сначала из наружной, а потом и из внутренней рамы. Засунув голову внутрь, он бесшумно отодвинул в сторону вертикальные пластиковые жалюзи, внимательно прислушался и, не обнаружив ничего настораживающего, влез внутрь, оказавшись в примыкавшей к кабинету комнате отдыха директора завода. Забрав с собой крюк с тросом, он снял мешок, достал из него прозрачный скотч и закрепил им стекла, предварительно поставив их на место. Только после этого он огляделся: и комната отдыха, и кабинет были обставлены итальянской мебелью из дорогих пород дерева, кресла были обиты натуральной кожей, под четырехметровой высоты потолком висели стильные светильники, и везде, где только можно, были расставлены многочисленные и безумно дорогие безделушки из тех, что придают помещению особый шик. «Ну ты и сволочь! – подумал Иван. – Завод последние дни доживает, а ты жируешь!». Он быстро нашел место на верху высокого, массивного шифоньера, стоящего в комнате для отдыха, где он мог бы спрятаться и дождаться подходящего момента, подпрыгнул, как мячик, ухватился руками за край шкафа, подтянулся, залез и, устроившись поудобнее, задремал – с нервами у него всегда было все в порядке.

      Его разбудил шум в кабинете, откуда раздавались голоса, – начиналась обычная, проводимая по понедельникам директорская планерка.

      – Ну, давай! Что у нас по деньгам? – судя по хамским интонациям в голосе, это говорил директор завода Виктор Петрович Богданов.

      – А что у нас может измениться? Как лежали на боку, так и лежим. Лучше уже не будет, – ответил ему чей-то усталый безразличный голос. – Свет, воду и телефоны включат только после погашения долгов, а денег и на текущие платежи нет. И не будет. Мы еще старые кредиты не вернули, так что новых нам никто не даст. Да и вообще с нами никто теперь дело иметь не хочет. Шарахаются, как от прокаженных.

      – А что «Содружество»? Они же у нас акционеры, вместе эту кашу заваривали, так пусть и расхлебывать помогают! – возмутился Богданов.

      – А директор филиала банка со мной даже по телефону разговаривать не захотел. Точно ведь знаю, что он на месте, а секретарша отвечает, что его нет. Лучше вам самому с ним встретиться, может чего и выйдет.

      – Этот хряк, что здесь сидит, без команды из Москвы даже чихнуть боится –