Последний ученик да Винчи. Наталья Александрова

отстранился.

      Это еще что такое?

      В правой верхней части картины крупно, отчетливо написано число, состоящее из четырех семерок.

      Цифры выведены на холсте специальными невидимыми чернилами, поэтому они стали видны только при ультрафиолетовом свете.

      Четыре семерки… что-то такое говорила про четыре семерки эта журналистка, Маша Магницкая…

      Реставратор наморщил лоб, припоминая.

      Кажется, ее дед, знаменитый археолог Магницкий, упомянул четыре семерки, когда дарил ей пентагондодекаэдр. Надо же, такую уникальную, единственную в своем роде вещь он подарил маленькой девочке, которая просто не могла оценить такой подарок! И почему именно ей?

      Старыгин еще раз посмотрел на четырехзначное число и вдруг решился. Он достал из кармана визитку журналистки и набрал номер ее мобильного телефона.

      – Это Старыгин, – проговорил он голосом, невежливым от неловкости. – Я хотел бы кое-что вам показать. Приезжайте в Эрмитаж. Прямо сейчас. Или вы не можете?

      Он вспомнил, что у нее что-то стряслось, какое-то несчастье, и чувство неловкости еще больше усугубилось.

      Девушка помолчала несколько секунд, но потом решительно проговорила:

      – Да, я приеду. Примерно через полчаса.

      Старыгин встретил Машу у служебного входа музея. Он подвел ее к посту охраны и внушительным тоном проговорил:

      – Это ко мне, консультант.

      – Паспорт, – безразличным тоном проговорил молодой охранник.

      Маша достала книжечку паспорта и протянула ее дежурному. Тот раскрыл ее и принялся старательно записывать паспортные данные в толстую прошнурованную книгу.

      «Все переведено на компьютеры, – подумал Старыгин, рассеянно наблюдая за дежурным, – и только книги регистрации посетителей остались такими же, как пятьдесят лет назад…»

      Он случайно бросил взгляд на раскрытый паспорт и вдруг замер, как будто увидел там вместо Машиной фотографии изображение такого же монстра, как на картине Леонардо.

      – Что с вами? – спросила Маша, спрятав документ в сумочку. – Мы идем?

      – Идем, – задумчиво проговорил Старыгин.

      Так вот о чем говорил Магницкий! Так вот почему он подарил бесценный раритет именно этой девочке!

      Он с новым интересом посмотрел на Машу.

      – Идем, – повторил он и направился к лестнице.

      – Никогда не была в этой части Эрмитажа, – призналась Маша, едва поспевая за реставратором.

      – Мы могли бы пройти через общий вход и подняться по Советской лестнице, но так немного короче…

      – По Советской? – переспросила Маша. – А разве ей не вернули прежнее название?

      – Какое – прежнее? – Старыгин удивленно покосился на девушку.

      – Ну, прежнее, дореволюционное…

      – Дореволюционное? – реставратор рассмеялся. – Но это и есть дореволюционное название! Эта лестница называлась Советской потому, что по ней поднимались