Любовь и смерть в прямом эфире. Наталья Андреева

бы оставили парня в покое, девушка. А то он тоже откуда-нибудь упадет.

      Виолетта заливисто хохочет. «Уж лучше бы она взялась за инженера», – вздыхает Люба, которая неплохо знакома с Алексеем Градовым. Хотя, делая ему такие намеки, красавица здорово повышает его рейтинг. Зритель отныне не заинтересован в том, чтобы программист вылетел из игры.

      Серафима Евгеньевна спускается по лестнице, поддерживаемая под руку Зосей.

      – Боже мой! Какие крутые здесь ступеньки! Ну к чему это? – жалуется старушка.

      – Чтобы вина много не пили, – усмехается инженер Суворов, который тоже теперь в гостиной. Кучеренко при этих словах болезненно морщится и облизывает сухие губы.

      Странно, но Зося и Серафима Евгеньевна, кажется, нашли общий язык! А ведь у них огромная разница в возрасте! И разные интересы!

      – Погадайте мне, – просит девушка с наколкой у Ирисовой. Люба невольно улыбается: ах, вот в чем причина!

      – Потом, после ужина, – отмахивается Серафима Евгеньевна, невольно принюхиваясь: – Чем это так вкусно пахнет?

      – Сациви! – объявляет Люська, торжественно внося в гостиную блюдо дня. У каждого свой способ повысить рейтинг. Люба ела это Люськино «сациви». Пальчики оближешь!

      – Какое же это сациви? – подозрительно смотрит на блюдо, водруженное в центре стола, пенсионер Кучеренко. – Пахнет, конечно, вкусно, но это не «сациви». Скорее «чахохбили». Нет, милые мои, грузинская кухня – это нечто особенное. И это совсем другое, нежели… м-м-м… то, что сейчас на столе.

      – А вы были в Грузии? – тут же спрашивает обиженная Люська.

      – Где я только не был! – вздыхает Кучеренко. – Всю страну исколесил! Машины перегонял.

      – Так вы шофер? – удивляется Серафима Евгеньевна.

      – И это тоже, – кивает Кучеренко. – Повидал, одним словом, мир.

      – Кому чего налить? – нетерпеливо спрашивает Артем Арсеньевич Суворов. – А то кушать очень хочется.

      – Мне пива, – тут же говорит Зося.

      – Фи! Зосенька, это вульгарно! – поджимает подкрашенные морковной помадой тонкие губы Серафима Евгеньевна. – Это больше мужчинам пристало… Ой! Зосенька! Я не хотела!

      – Ха-ха!

      – Хи-хи!

      – Ничего, я как-нибудь переживу, Серафима Евгеньевна. Не стесняйтесь.

      – А я выпью вина! – заявляет Люська.

      Алексей Градов тут же приносит из бара красивую пузатую бутылку:

      – Пожалуйста!

      Виолетта зло косится на Люську.

      – И мне тоже вина! Леша! Поухаживай за мной!

      – Рядом с вами сидит такой кавалер, – кивает тот на Кучеренко. – Уступаю эту честь ему.

      Кучеренко вскакивает и выхватывает бутылку из рук программиста:

      – С удовольствием!

      Теперь недовольна Ирисова. Ох, какой взгляд она метнула на Виолетту! Прямо молния! Только грома не хватает! Виолетта же словно не замечает, сладко улыбаясь Якову Савельевичу:

      – А вы что же?

      Тот знакомо облизывает губы:

      – Нет, я, пожалуй, не присоединюсь.

      – А вы,