Любовь и смерть в прямом эфире. Наталья Андреева

У нас по-другому не умеют. Тех, кто волей случая, счастливого или несчастного, без разницы, приобрел сумасшедшую популярность, выдаивают до конца. Средства массовой информации теперь начнут нагнетать обстановку.

      – Но это же…

      – Что?

      – Спровоцирует массовую истерию! Жажду крови! До чего мы дошли, а?

      – Люба, сама перестань истерить! Позабавятся новой игрушкой и забудут.

      – Лишь бы с ним все было в порядке…

      В целом день проходит неплохо. На дорогой ресторан у них денег нет, обходятся фастфудом. Хрустящие куриные крылышки, салатик, картошка фри, разливное пиво… Все, разумеется, вредно, но безумно вкусно. За окном серое небо, слякоть. Конец февраля, метель из снежной крошки, которая, припорошив дороги, посыпанные солью, мгновенно тает. Еда греет душу и тело. Неважно, что ты съел, кусок курятины или фуа-гра, и без разницы, чем запил, бордо или пивом.

      – Я за тобой ухаживаю? – купив Любе одинокую алую розу, вкрадчиво спрашивает Стас.

      – Грустно, – жалуется она, нюхая розу. – Почему-то не пахнет.

      – Она пахнет. Зимой.

      – Думаешь? Да, наверное. Оттого и грустно.

      – Хочешь в цирк?

      – Да ну тебя! Меня стошнит, если вдруг увижу над ареной канат!

      – Эрудированная ты моя, там трапеция.

      – Да какая разница? Все равно высоко.

      В принципе все у них неплохо. Браки вышли из моды, мужчины и женщины хотят сходиться и расходиться легко и быстро, без особых проблем. Чтобы не делить совместно нажитое имущество надо его совместно не иметь. У них со Стасом не любовь, у них отношения. Вечером Люба пытается готовить ужин, а Самохвалов по привычке язвит:

      – Милая, что ты делаешь с картошкой?

      – Чищу.

      – Ты ее мучаешь.

      – Может, сам попробуешь?

      – Ни за что! Я мужчина.

      – У нас равноправие.

      – Феминистка ты моя, брось нож, и мы поговорим о равенстве полов. – Стас целует ее в шею и тащит в комнату. Он соскучился по любви. Все правильно: черт с ней, с картошкой!

      Люба радуется, что выключен телевизор. Драма, которую весь день в подробностях обсуждают на канале ММ-2, портит настроение. А Люба тоже успела соскучиться. При всех недостатках характера Стас из-за своей нервной работы и постоянной беготни весь – одни сплошные мышцы, ни грамма жира. И любовью он занимается, словно на бегу, в хорошем темпе, ничего не оставляя на потом. Люба мгновенно просыпается и чувствует, как все тело наполняется бодростью, зато Самохвалов, добежав до финиша, тут же отключается и минут десять, пока она тихонечко лежит рядом, сладко спит. Но стоит Любе подняться, как Стас открывает глаза и сонно говорит:

      – А ужин?

      – Сколько же ты можешь съесть!

      – А сколько я могу выпить! Милая, не ленись, порадуй меня, я ведь честно свой номер отработал.

      – Отработал! Нахал!

      Она отбрасывает одеяло и идет в ванную комнату, а оттуда на кухню. Где тут же включает телевизор. Когда на кухне появляется зевающий Стас, Люба, все больше нервничая, говорит:

      – Там же Апельсинчик!

      – Ну и что?

      – А вдруг это игра