Ангелочек. Дыхание утренней зари. Мари-Бернадетт Дюпюи

пять минут она выпрямилась и, хмурясь, обратилась к Магали:

      – Думаю, ребенок появится на свет совсем скоро. Магали, события развиваются быстрее, чем ты предполагала.

      – Не может быть! Я не могла не заметить!

      – Я этого и не говорю.

      Анжелина пыталась скрыть изумление, но удавалось это ей плохо. По ее мнению, которое она до сих пор не решалась озвучить, родовая деятельность началась довольно давно, что и привело к разрыву плодного пузыря. У нее в голове не укладывалось, как это коллега могла сказать, что ребенок родится еще очень нескоро.

      – Жаннетта, у вас болел живот утром, когда вы еще были на ярмарке?

      – Да, но не очень сильно. Он побаливает уже два дня.

      – Прошу вас, вы только не волнуйтесь! И не бойтесь, все пройдет прекрасно!

      Слова ободрения повитуха Лубе подкрепила ласковым поглаживанием лба роженицы.

      «Жаль, что у меня нет с собой ни моих настоек, ни мазей! – сокрушалась она мысленно. – И инструментов тоже нет…»

      Перебирая в мыслях, что еще ей может понадобиться, она повернулась к Магали и встретила взгляд, полный холодной ярости.

      – По-твоему, это правильно – критиковать меня в присутствии пациентки? – проговорила южанка шепотом. – Что ж, будь как дома, делай все сама! Ты всегда считала, что ты лучше всех!

      И с этими словами Магали энергичным шагом удалилась в кухню, захлопнув за собой дверь.

      – Что-то идет не так? – встревожилась Жаннетта. – Лучше уж скажите сразу!

      Анжелина предпочла сказать женщине правду, хотя чувствовала себя при этом неловко.

      – Вы приехали к повитухе Берар, когда я была у нее в гостях. Мы вместе учились в Тулузе, мы давно друг друга знаем. Вы попросили меня остаться, и я осталась, хотя делать этого не следовало. Мы с повитухой Берар не сошлись во мнениях, и она сердится.

      – Если так, то у мадам Берар вздорный характер! Я подумала, мне будет спокойнее, если рядом будет две повитухи. Скажите, а это правда, что в больнице есть врач и медсестры?

      Жаннетта заискивающе улыбнулась. Накануне она наслушалась ужасающих историй про роды, и теперь ей было очень страшно.

      – Я не хочу умереть, – задыхаясь, призналась она: у нее снова начались схватки. Боль поднималась от низа живота, заставляя напрягаться все мышцы брюшной полости.

      Это была женщина с приятным лицом, круглыми щечками, ясными голубыми глазами и белокурыми волосами, покрытыми белым льняным чепцом. Судя по речи и манерам, Анжелина была склонна предположить, что они с супругом происходят из разных социальных сред.

      Забыв про Магали, она по своему обыкновению завела с роженицей беседу. Часто случалось, что будущей матери было легче расслабиться, когда она рассказывала о своей жизни повитухе.

      – Вы давно замужем, Жаннетта?

      – Нет… о нет! – пробормотала женщина, делая знак, что ей пока слишком больно, чтобы она могла говорить. Но при первой же возможности она добавила: – Я родом из Монтобана. С Антуаном мы познакомились по объявлению в газете. Моя мать умерла, и я подумала, что хорошо бы