Синий огонь. Маргарита Граф

Адель.

***

      После обеда следующим днём Бэб принесла своей хозяйке новость:

      – На главной площади представление уродов. Один господин вместо денег кинул в несчастного помидор, теперь их труппу обкидывают всем подряд, а они смиренно терпят, ожидая потом получить награду. Такое зверство устроили, проклятые!

      – Пойдём в конюшню, скорее! – сказала Адель.

      – Позвольте узнать, зачем, миледи?

      – Я не могу позволить, чтобы эта рвань издевалась над несчастными, их уродство, в котором они не виновны, не причина измываться над ними.

      – Успокойтесь, госпожа! – схватила её за плечи Бэб. – Сейчас день.

      – Ты завяжешь мне волосы в крепкий пучок, я же не открою лица, – твёрдо сказала Адель, – я поеду туда и разгоню этих зверей с твоей помощью или без неё.

      Бэб не оставалось ничего, кроме как тяжело вздохнуть и побежать за Адель.

      Они, двигаясь по потайному ходу замка, смогли оказаться в конюшне никем не замеченными. В их тайной комнате Бэб поспешно раздела Адель и стала одевать на неё рыцарские доспехи. Когда, истекая потом, она, наконец, покончила с одеванием, Бэб поспешила найти верного рыцаря Адель, который знал о ночных делах госпожи и который помогал ей покинуть и попасть в охраняемый замок незамеченной. Через некоторое время Бэб вернулась и сообщила Адель, что Вильям всё устроил, но на побег есть всего несколько минут. Адель взяла свой меч и во весь опор погнала лошадь.

      Крики были слышны за два квартала до главной площади. Адель пыталась сохранить хладнокровие, мучаясь от ярости: как могут люди издеваться над теми, кто и так страдает?!

      Она влетела на главную площадь, во весь опор погнала лошадь в центр толпы у сцены. Люди в панике стали падать, разбегаться, топтать друг друга, испугавшись рыцаря на бешеном коне, из ноздрей которого, как им казалось, выходил чёрный дым. Когда, остановившись у самой сцены, рыцарь поднял меч вверх, все замолчали, пытаясь понять, что происходит. Увидев заминку и ожидания на лицах, Адель отвязала мешок с монетами, бросила в руки ближайшему горбуну и мечом указала им покинуть сцену. Измученные актёры поспешили сойти с неё. Лишь тогда Адель увидела лежащего карлика, который, очевидно, не смог перенести издевательств. Адель поднялась на сцену и подошла к нему, желая убедиться, что он мёртв. Он не дышал. Людская любовь к потехе над тем, кто не способен себя защитить, убила его. Адель аккуратно закрыла его распахнутые в душевной боли глаза и направилась обратно к коню.

      Вдруг из центра толпы раздался крик. Совсем молодой парень, вытащив нож, побежал на рыцаря, глаза его покрыла пелена ярости – надо же, какой мерзавец, лишил честной народ развлечения! Адель перевернула свой меч и его рукояткой ударила смельчаку в живот. Он упал, глотая воздух, держась руками за ушибленный живот. Адель наигранно поклонилась, церемонно убрала меч и, сев на коня, помчалась прочь, пока кто-нибудь ещё не решил проявить свою отвагу.

      К замку она вернулась совершенно измученная. Вильям, дожидающийся