Когда реки потекут вспять. Из рассказов геолога. Анатолий Иосифович Музис

сказал Анин. – За то, что не признали его, не поверили.

      Михеич промолчал.

      – А, кстати! Не слишком ли много испытаний? Война, например. Двадцать миллионов жизней только с нашей стороны. Разруха. Горе. А?

      – Не хули бога! – угрюмо сказал Михеич.

      – Веришь, значишь. Правильно! Верить надо. Я тоже верю. Только ты в свое, а я в свое.

      – В своего бога? – удивился Иван.

      – В бога я не верю. Но мало говорить: «Бога нет!». Надо объяснить, что же есть. Но если сказать «материя, или объективная реальность, данная нам в ощущениях» это мало что объяснит. Михеич скажет: «Бог?! Материя?! Какая разница». А разница есть. Если мир создан богом, то он неизменен. Неизменны и отношения угнетения и эксплуатации, неизменна и созданная Всевышним природа. А если мир объективен, т.е. существует реально сам по себе, то он и развивается по законам диалектического материализма. Познав эти законы можно преобразовывать мир на пользу человеку.

      Вот мы, например, здесь затем, чтобы распознать закономерности Обь-Енисейского водораздела и повернуть воды Енисея в Обь. А если воды текут по воле Бога, мыслимо ли их повернуть?

      Религия консервирует мышление, мешает реальному познанию, а следовательно и преобразованию общества и природы.

      – Это как же? – не понял Михеич. – Против течения?

      – Проект есть: повернуть воды сибирских рек в Каспий. Плотину поставят на Енисее, ниже Осиповских порогов, уровень воды поднимут и потечет она в Обь через Касовские галеи, там, где раньше волок лежал…

      Галея

      – Господи, – перекрестился Михеич. – Так это ж конец света! В священном писании сказано: «…и потекут реки вспять!»

      – Нет, Михеич! Это не конец света. Это начало новой жизни. Ванюша наверняка доживет, он молодой…

      – Может быть, – сказал Михеич и стал устраиваться на ночлег.

      Он положил под голову топор, на него шапку и лег на бревнышки, как на нары, привычно и спокойно. Поверх себя он накинул телогрейку и из под нее смешно торчали его голые, мозолистые, изуродованные ревматизмом ноги.

      Он лежал с закрытыми глазами, ощущая как с одной стороны его обогревает огнем костра, с другой обдувает холодным ветерком с моросящим дождичком. Но не это мешало ему заснуть. Растревожил его начальник разговорами. Повернуть реки вспять! Сказка, конечно, но заманчива! Уж, кому-кому, а ему, крестьянскому сыну доподлинно известно, что может дать вода землям, пронизанным солнцем. Особенно черноземам. Но все его существо восставало против нового. Это новое лишило его родного крова, привело его сюда на «тропу будущего», к человеку из другого мира. Этот человек не кричал на него, не командовал. Он ел с ним из одного котелка, спал на таких же бревнышках. И ему не нравилось, когда его называли «начальник». Значит, ему мо ж н о было сказать слово поперек. А если можно, то ох как хочется – поперек! Чтобы видел: и он, Михеич, человек!

      Иван тоже заснул не сразу. Бревнышки не казались ему жесткими. Он даже удивился, до чего же удобно вот так, на этих