Глориана; или Королева, не вкусившая радостей плоти. Майкл Муркок

отражая фонари на стенке какой-то фешенебельной закусочной. Еще арочный пролет-другой, сквозь ватагу играющих в снежки мальчишек, в плотнеющий туман, полумглу-полудымку, прочь от топки клеевара, вон из всего сего – и Квайр наконец вернулся в свои аллеи, замедляя шаг, пока не достиг шелушащейся двери пивнухи под названием «У Горя», кою большинство мужчин предпочло бы обойти. Внюхавшись в хмельную сладость, Квайр дернул дверь и нашел, что она открыта. Оставив волглый хлад за спиной, он вплыл в удушающий жар, и небритые физиономии бросали недоверчивые взгляды поверх ссутуленных плеч, поскольку не бывало у Горя клиента, не промышлявшего воровством либо попрошайничеством; жиганы и прочие злодеи высокого полета пивнухи чурались, что устраивало Квайра, ибо не врагов он находил здесь, а одних поклонников, ну или тех, кто питал к нему легкую, неопасную зависть и не стоил внимания. На том конце длинного узкого помещения развалился за стойкой сам омерзительный Горь с кувшинами пива и сидра и кошелями фартингов и полпенсов, слева же от него, опираясь на слияние бара с черной балкой, вделанной в оштукатуренную по драни стенку, неровнозубо лыбился Лудли, причем из-под кожанки, снятой им с мертвого дозорного, торчал меч.

      Квайр был захвачен врасплох. Он приблизился к стойке, отмахиваясь от кружки, кою предлагал Лудли.

      – Уже здесь? Ты навестил нашего друга, как я просил?

      – Вестимо. Я только оттуда.

      Квайр выпростал руку.

      – Документы, что спасут нас от дальнейших пряток, у тебя?

      Лудли поскреб выдающийся зуб и потряс головой, в глазах тлело смущение.

      – Как? Мы лишились покровителя, всего разом? – Квайр выдал против воли толику раздражения, а то и ужаса. Он поднял руку и приобнял Лудли за костистые плечи.

      – На сей раз он отказался давать письмо. Капитан, дело серьезное. – Лудли пришептывал, хотя Горь, наученный тактичности опытом, отступил на дальний конец стойки и подсчитывал медь.

      – Я думал, он желает, чтоб его азийца убрали.

      – Он называет работу топорной. Выражает великое порицание.

      Квайр был согласен. Он вздохнул.

      – Такой она и была. Но причина в случайности, в Дозоре. Ты заплатил лиходею? Карлю?

      – Полуангль, как было условлено. – Лудли показал расщепленную монету на ладони и ухмыльнулся. – Вот его.

      – Ты убил Карля?

      – Нет. Я отыграл полуангль в кости, перед тем как покинуть покои нашего друга. Жуткий страх обуял лиходея из-за охоты Дозора, и думать головой он не мог. Я был добр с ним, капитан, как вы и хотели. Теперь он владеет всеми сарациновыми пожитками и, к гадалке не ходи, постарается заложить какое-нибудь колечко, ну или тот кортик с каменьями.

      – Он выдаст нас, конечно, как только его поймают, – Квайр приложил ладонь к широкой челюсти. – Большего я не ждал. Но без бумаг наше алиби – пустышка.

      – Горь скажет, мы были у него. Или Аттли в «Морской Коняге».

      – Не пойдет. Кто им поверит? Нам нужна могущественная подпись нашего покровителя. Он