Глориана; или Королева, не вкусившая радостей плоти. Майкл Муркок

Вьюрк хмурым взглядом, от чего та, кратко вздохнув, присела и упорхнула к двери.

      – Вскорости, Алис, – сказал Квайр с нежностью.

      – Да, сир.

      Взявши темный костюм из-под руки тучной хозяйки, Квайр принялся одеваться в очевидном унынии, а она между тем поставила на сундук в изножье кровати поднос с тушеной бараниной, вином и хлебом.

      – Се лучшее, что вы смогли найти, Марджори?

      – И мне еще повезло, капитан.

      – Тогда держите. – Он вручил ей англь, целый золотой.

      – Оно чересчур.

      – Я знаю.

      – Вы зло без примесей, капитан, но притом щедрый бес.

      – Многие бесы таковы. – Он подтащил табурет к сундуку, схватил большую ложку и приступил к баранине. – Сие в их бесовских интересах. – Он поглощал пищу: поджарый, мускулистый, опасный.

      Марджори не спешила уходить.

      – В «Морской Коняге» была драка, да? Суровое место.

      – Не суровее сего, и выпивка там получше будет. Нет, мы сошлись на полях Уайт-Холла. Дуэль, прерванная Дозором, ныне меня ищущим.

      – Дурацкий закон, воспретивший мужчинам дуэлировать. И правда, поубивали бы друг дружку, никчемные блевоглоты. Королева слишком мягка.

      – Ах, пускай она будет мягка, нежели слишком тверда. – Квайр, давно привычный к поддевкам, инстинктивно соблюл нейтралитет. – Что до закона, он кладет конец убийству, маскируемому под дуэль, а также истощению джентльменов, могущих осчастливить какую-нибудь деву. Господа режут друг друга с устрашающей скоростью. Королева озаботилась сохранностью аристократии. Без дворян мы впадем в развратное будущее, в Хаос!

      – О, капитан!

      – Сие верно так же, как то, что ваше мясо вкусно. – Лести в его словах не было.

      – И то хорошо, чудище вы наше. – Госпожа Марджори скрестила руки. – Что вы делали с казенной барышней?

      Темная ухмылка. Квайр положил хлеб в баранину; он знал, что видит возможную пособницу греха.

      – Ускорял ее любопытство, пробуждал ее кровь, подогревал на случай, если мне понадобится утеха.

      – Вы ее перепугали. У нее есть парень. Сынок Скворцинга.

      – Разумеется, я ее устрашил. Таков лучший метод обогатить ее воображение и обеспечить ее любопытство, ибо она захочет проверить себя на мне – и будет всечасно опасаться, что я ее закабалю. А вас, Марджори, я разве не устрашаю?

      – Думаю, я могу держать вас в узде. – Однако в голосе ее звучало сомнение, оттого она сжала золото в кулаке. Облизнула уголок рта.

      – Я рад, что вы так считаете. – В его словах не было и следа иронии.

      – Но Алис Вьюрк – не шлюшка для вам подобных. – Слабо. – Она хорошая девочка.

      – Воистину так. Дозор? – Он подпоясал дублет. Скорчился от стеснения; обвязал блеклым ситцем длинную шею. Присел, дабы натянуть ботфорты, зашнуровал их выше колена.

      – Неблизко. Но тут дело времени. Многие знают, что вы останавливаетесь у нас.

      Он осушил скудный стакан:

      – Вестимо, – нашел шляпу, пригладил перышки.

      – Вьюрк