Псы, стерегущие мир. Алексей Игнатушин

лазай у берегов по снегу.

      Испуганный ученик простонал с пола:

      – Да я соберу до травиночки.

      Вольга растянул губы, и клыки влажно блеснули.

      – Бестолочь, – сказал он почти беззлобно, – лишь слепые от рождения могут собрать нечуй, им тогда в бельма словно ножом тычут. И не руками траву собирают, а пастью разверстой, чтобы сила не ушла. Где таких людей взять? Последний, чей сбор ты, болван, пустил прахом, поперхнулся снегом, застудил нутро и шагнул к звездному мосту.

      Волхв с досады рыкнул. Князя от этого рыка пробрал холодок, а ученик едва не проломил пол в попытке провалиться сквозь землю. Вольга глянул в угол, где прислонил посох, сжал пальцы в кулак, но сменил гнев на милость, буркнул с тоской:

      – Теперь придется торговать с Красиней, чтоб ему провалиться, жмоту острорылому!

      Яромир осторожно кашлянул, внутри сжался в комок, напружинил ноги, готовясь отпрыгнуть от огнешара. Волхв преобразился лицом – в комнате будто вспыхнуло второе солнце.

      – Княже! Что стоишь, как сирота?

      Яромир пожал плечами, взглядом невзначай скользнул по скрюченному ученику.

      – Поднимайся, оболтус, – прикрикнул волхв с отеческой укоризной, – поклонись князю да выметайся на улицу.

      Парнишка взлетел с пола, словно обладал крыльями, качнул вихрастой головой в поклоне. Князь посторонился, и ученик пролетел мимо смерчем. Вольга недовольно качнул головой, возвел очи горе. Яромир поморщился лицедейству и спросил грубовато:

      – Чего хочешь сказать?

      Волхв посерьезнел, глянул в первую комнату и понизил голос:

      – Дурные вести, княже.

      В нутре Яромира смерзлась градина, щека судорожно дернулась.

      – Что такое? – спросил он сипло.

      – Кромешники сказывают: к границам княжества Путяты стягивается орда степняков. Сплошь закаленные воины, как войска ясагов на Пепельном валу.

      Волхв замолчал, озадаченный переменой лица князя. Из того будто кровь сцедили; складки на лбу глубокие, как борозды весенней пашни.

      – Продолжай, чего замолк? – выдавил Яромир.

      Волхв пожал плечами, в глазах мелькнул огонек.

      – Покуда стягивают силы, ждут обозы, а где-то через недельку нападут.

      – Ясно, – кивнул князь. Глаза его невидяще уставились в плошку жира с желтым языком пламени.

      Вольга помедлил, начал осторожно:

      – Не сегодня-завтра Путята пришлет гонцов. Будем дружину собирать?

      – Нет.

      Вольга запнулся, седые кусты бровей поползли вверх.

      – Откажем в помощи?

      Яромир кивнул с мрачным лицом, взглядом прошелся по различным оберегам и амулетам.

      Вольга молча ждал. Огонь в плошке с жиром трепетал, как сердце испуганного зайца.

      Князь долго молчал, набрав в грудь воздуха. Выдох взметнул облачко пыли, оторвал корень пламени от горючего жира, и тот растаял в воздухе. В комнате потемнело; волхв с трудом различал бороду князя.

      – Не у Путяты степняков остановим, большую рать не соберешь так