Мы здесь. Майкл Маршалл

мне досаждать. Очень.

      Вместо того чтобы поехать на метро, я решил возвратиться от галереи Кларка пешком (несомненная польза для сердца, но едва ли выгода по времени). Мне не понравилось, что весь свой обратный путь я размышлял исключительно об этом преследователе. Не нравилось, что мысленно я клял себя за то, что пока шел за Уоррен, прошляпил этого типа, а также пустился на эту авантюру, ничего не сказав Кристине. То, чему отводился статус не более чем краткосрочной услуги, неожиданно засело во мне занозой, и мне не терпелось поскорее от этого состояния избавиться.

      К тому времени, как я на гудящих ногах добрался до нашей квартиры, Кристина уже умотала на работу. Пришлось брать курс прямиком туда. Когда через несколько часов мы шли обратно, я подробно изложил ей весь ход разговора с Томасом. Крис всем своим видом выражала досаду, что не побывала в галерее вместе со мной и не пригляделась к ее хозяину.

      – Ты точно считаешь, что это не он? – спросила она.

      – Да, точно.

      – И что теперь?

      – Даже и не знаю. Наверное, надо позвонить Кэтрин и сказать, что это не он. Не тот, кто ходит за ней по пятам. Может быть, ей имеет смысл поговорить с копами. Зафиксировать свои подозрения, чтобы ее нельзя было обвинить в голословности, если ситуация начнет раскручиваться по нарастающей.

      – Но ты же сам привел слова Билла, что они, скорее всего, особо не почешутся.

      Я пожал плечами. Да, я это сказал, и Билл это сказал, и неизвестно, что к этому можно прибавить.

      Когда мы сворачивали в проулок, которым обычно срезали путь домой, откуда-то спереди послышался звук, от которого у меня по спине пробежал холодок. Это был натужный крик, выдающий муку и неотложную нужду в помощи. Фонари здесь горели тускло, через один, и невозможно было разобрать, что именно там происходит.

      Мы припустили на шум. Постепенно стало ясно, что шумит кто-то стоящий посередине проулка. Женщина, немолодая. Стоит и вопит вроде как на кирпичную стену по ту сторону улочки.

      С удивлением я узнал в ней Лидию. Тело ее было напружинено, а руки притиснуты к бокам, словно в противоборстве с кем-то незримым. Я ее такой еще никогда не видел.

      Последние метры я преодолевал осторожно, по дуге, чтобы приблизиться спереди и дать ей возможность разглядеть, кто именно приближается.

      – Лидия? – позвал я женщину.

      Свой ор она прервала внезапно, как по нажатию кнопки на телевизорном пульте, но поза ее осталась прежней – застывший столбик с натянутыми жилами и веревками исхудалых мышц.

      – Лид, – снова позвал я. – Это я, Джон.

      Она медленно повернула голову и смотрела на меня широко, кругло:

      – Это ты?

      – Я, Лид, я. Джон. Из ресторана.

      – А точно?

      – Ну конечно. – Я плавно поднял руки, словно этим показывал свою подлинность. – К тебе кто-то лез?

      – Это был Фрэнки, – голосом, еще более резким, чем обычно, отозвалась она. – Да так близко…

      Она обхватила мне запястья костлявыми, но на удивление