Сочинения. Том 5. Экономическая история и экономическая политика. Статьи. Книга 1. В. А. Мау

всем мире. Учесть – и сделать соответствующие выводы»[70].

      Гораздо более осторожными и пессимистичными были прогнозы со стороны левой эмиграции, от деятелей некогда близких к руководителям большевиков. Особенно показательны здесь рассуждения Л. Мартова, содержавшиеся в известной статье «Ленин против коммунизма», которая была посвящена анализу нового курса большевистской партии за первые месяцы его осуществления. В отличие от Устрялова, Мартов тонко чувствует опасность, заключающуюся в том, что вступление на путь «термидора» в экономической сфере происходит при сохранении политической власти в руках большевиков – недавних «якобинцев». В такой ситуации велика опасность возникновения бонапартизма, т. е., в интерпретации Мартова, антидемократического (а не демократического, как думали другие) курса, опирающегося при подавлении народа на военную и гражданскую бюрократию, пытающегося решать неотложные экономические задачи силами этой бюрократии – организованной хозяйственной власти. Альтернативу, заключающуюся в политике развертывания демократии для рабочих и крестьян, в самоуправлении народа, он считал при таких политических условиях маловероятной. «Экономический термидор, ведущий прямо к 18-му брюмера», – такой неутешительный прогноз делал Л. Мартов осенью 1921 года[71].

      Несколько позднее и примерно в том же роде стал говорить и писать о термидоре (или об «опасности термидора») Л.Д. Троцкий, для которого это понятие сливалось в значительной мере с бонапартизмом. Под «термидором» он фактически понимал бюрократическое перерождение коммунистической партии и советской власти, превращение их в послушное орудие осуществления неограниченной диктатуры Сталина.

      Сейчас, по прошествии времени и с накоплением немалого исторического опыта, можно сказать, что точнее всего понял и спрогнозировал развитие ситуации Л. Мартов. Однако реальное развитие событий было все-таки гораздо сложнее и не вписывалось в схему «экономический термидор – политический бонапартизм». И дело все в том, что термидор так и не был реализован в ходе развития нашей революции – ни экономический, ни политический. События в годы нэпа пошли по иному пути, дав чрезвычайно интересный пример альтернативного «термидору» варианта. Завершающего этапа революции.

      Как известно, революционный процесс разворачивается и продвигается вперед благодаря взаимодействию и переплетению усилий конгломерата разнообразных сил, имеющих далеко не однозначные представления о конечных целях своей борьбы. Не проводя здесь специального анализа этих сил, отметим лишь, что в самом общем виде нужно выделять и не смешивать основные движущие силы (широкие слои населения), с одной стороны, и особый слой, который условно можно назвать направителем революции, с другой стороны. Последний и составляют те собственники (или потенциальные собственники), утверждение господства которых в результате крушения старого

70

См.: статьи Н. Устрялова в харбинской газете «Новости жизни» (1921, июнь и ноябрь). Они же опубликованы в сб.: Устрялов Н. Под знаком революции. Харбин: Русская жизнь. 1925. С. 23–24, 45–46.

71

Мартов Л. Ленин против коммунизма // Социалистический вестник. 1921. № 10. С. 5.