Книга россказней. Дмитрий Калин

ушел, пока я с карасем возился, – немного смутился Ширяев.

      – Ну-ну, – переглянулись санитары. – Хоть улов тогда покажите…

      Николай протянул им пакет с плескавшейся рыбиной. Те уставились на нее, как будто никогда в жизни не видели карасей.

      – Действительно, карась, – наконец промямлил коренастый. – Ладно, пора собираться, Николай Федорович.

      – А может, вы без меня сегодня как-нибудь обойдетесь?

      – Нет, Николай Федорович. Без вас никак нельзя. Сами знаете.

      Кряхтя, Ширяев поднялся с берега. Через минуту троица шагала среди деревьев. Рыбак, весело помахивая пакетом, насвистывал под нос какую-то незамысловатую мелодию. Он прикидывал, во сколько завтра проснуться, чтобы вновь пойти к Ивану.

      Выйдя из зарослей, Доктор с подчиненными зашагали по асфальтированной дорожке, ведущей к желтому одноэтажному зданию клиники, утопавшей в зарослях полыни, репейника и крапивы. Пройдя сквозь скрипучую калитку, врач поднялся на крылечко и вошел в клинику.

      В своем кабинете Ширяев первым делом выпустил карася в большой аквариум. Немного понаблюдав за тем, как ошалевшая рыбина приходит в себя, Николай Федорович подошел к окну и глянул сквозь запотевшие от времени стекла. Больные уже вышли на прогулку. Они медленно прохаживались, иногда собираясь в небольшие группы и беседуя.

      Ширяев снял с себя полосатую пижаму и надел белоснежный докторский халат. На правом нагрудном кармане синими нитками были вышиты инициалы.

      «НФШ», – в который раз по привычке прочел Ширяев и улыбнулся. – Мой, именной…

      Усевшись за поцарапанный стол, Николай Федорович достал из ящика папку:

      – Не получилось у меня сегодня разговора с новым пациентом. Как его там зовут? Павел?

      Открыв дело новичка, Доктор углубился в изучение бумаг. Так и просидел до самого вечера врач, изредка вставая и прохаживаясь в раздумьях по кабинету. Лишь когда из-за сумерек стало трудно разбирать буквы, Ширяев опомнился.

      – Ничего себе, – удивился он, взглянув на часы. – Уже почти 10. Странно, что так время быстро пролетело. Пора, пожалуй, и на боковую. А-то завтра всю рыбалку просплю. Раздевшись, Ширяев запрыгнул в койку.

      Ночью Николаю Федоровичу приснился странный сон. Карась, которого он поймал, выпрыгнул из аквариума и забился на полу в судорогах. Задние плавники вытянулись и превратились в ноги с ластами, а передние обернулись руками. Только голова осталась рыбья. Похватав оскаленным ртом воздух, полурыба встала на ноги и прошлепала к выходу.

2

      Почему-то во всех больницах двери неплотно примыкают к косякам. Ночами через щели из коридора пробиваются узенькие полоски света, расчерчивая стены и потолки палат. У пациентов, которые подолгу лежат в больницах и мучаются бессонницей, эти лучики вызывают неприятные чувства. Кажется, что ты один на всем белом свете, позабыт-позаброшен и абсолютно никому не нужен. Лишь звуки дают понять, что есть еще люди на этом свете. Вот кто-то из соседней палаты прошаркал тапочками по паркету, отправляясь