Леди полночь. Кассандра Клэр

развернулся на каблуках и, посвистывая, направился к двери. На полпути он взмахнул рукой, и послышалось знакомое шипение Портала. Комнату заполнил запах жженого сахара, и в следующую секунду Магнус исчез.

      – Вы рассказали ему о расследовании? – встревожился Малкольм. – Он говорил о лей-линиях.

      – Это я спросила о них, – призналась Эмма. – Но не сказала, зачем мне знать. И даже не упомянула о переводе тех рун.

      Малкольм снова взглянул на бумаги.

      – Полагаю, вы не скажете мне, кто именно перевел первую строчку? Огонь к воде. Хорошо бы знать, что это означает.

      – Мы не можем сказать, – ответил Джулиан. – Но переводчик, скорее всего, тоже не понял ее смысла. Ты ведь сможешь использовать ее как ключ? И расшифровать остальную часть послания?

      – Возможно. Жаль, конечно, что я не знаю этого языка.

      – Язык очень древний, – сказала Эмма. – Он появился раньше, чем нефилимы.

      Малкольм вздохнул.

      – Да, многого из вас не вытянешь. Демонический язык, очень древний, будем отталкиваться от этого. Я поспрашиваю в Спиральном Лабиринте.

      – Только не скажи там лишнего, – предостерег его Джулиан. – Мы уже говорили, Конклав не должен узнать о нашем расследовании.

      – А это значит, что в нем замешаны фэйри, – заключил Малкольм и довольно улыбнулся, увидев, как ужаснулись его гости. – Не бойтесь, я никому не скажу. Холодное перемирие я ненавижу, как и все обитатели Нижнего мира.

      Джулиан и бровью не повел. Ему бы в покер играть, подумала Эмма, сделал бы блестящую карьеру.

      – Сколько времени тебе нужно? – спросил он. – На перевод?

      – Несколько дней.

      Несколько дней. Эмма попыталась не выдать своего разочарования.

      – Простите, быстрее у меня не получится, – виновато сказал Малкольм. – Пойдемте, я прогуляюсь с вами. Мне нужно подышать.

      Солнце вышло из-за облаков и заливало своими лучами лужайку Малкольма. Пустынные цветы слегка подрагивали на дующем из каньона ветру. Притаившаяся за кустом ящерица внимательно смотрела на них. Эмма показала ей язык.

      – Мне не по себе, – вдруг признался Малкольм. – Мне все это не нравится. Некромантия, демонические языки, серия непонятных убийств. Расследование без ведома Конклава. Осмелюсь сказать, все это попахивает опасностью.

      Джулиан молча смотрел на холмы в отдалении. Ответила Эмма:

      – Малкольм, в прошлом году мы отразили атаку целого батальона демонов-форнеусов – сплошные щупальца без лиц. Не пытайся нас напугать.

      – Я и не пытаюсь. Видите ли, большинство людей старается избегать опасности.

      – Но не мы, – весело сказала Эмма. – Щупальца, Малкольм. И нет лиц!

      – Упрямцы… – вздохнул Малкольм. – Просто пообещайте, что позвоните мне, если я вам понадоблюсь или если вы что-то узнаете.

      – Обязательно, – кивнул Джулиан.

      Интересно, его тоже мучило жуткое чувство вины из-за того, что им приходилось скрывать все от Малкольма? С океана налетел ветер. Песок поднялся в воздух