Дело зеленоглазой сестрички. Эрл Стенли Гарднер

А что тут такого?

      – Пойми, самое большое влияние на эту семью Фрич мог иметь, оставляя Неда Бэйна с его больным сердцем в неведении относительно происходящего. Сейчас Фрич сознательно выбросил свою карту. Очевидно, это была козырная карта. Но почему он это сделал?

      – Потому что надеется извлечь из этого какую-то выгоду.

      – Понятно, но вопрос в том, какую выгоду?

      Дрейк пожал плечами.

      – Через пять минут здесь будет Сильвия Этвуд. Я поеду с ней и постараюсь успокоить ее отца, – обратился Мейсон к Делле. – А твои люди, Пол, пусть не спускают глаз с дома Брогана. Броган определенно говорил с Фричем. Возможно, по телефону, раз он не выходил из квартиры. Но, конечно, Фрич мог и сам прийти к Брогану.

      – Ты знаешь Фрича?

      Мейсон покачал головой.

      – У нас есть описание его внешности?

      – Вероятно, мы сможем его достать, – сказал Мейсон, – но вряд ли оно что-нибудь нам даст. Я полагал, что Броган пойдет к Фричу и что оригинал у Фрича. Очевидно, все обстоит наоборот. Вероятно, Фрич приходил к Брогану и оригинал находится у Брогана.

      – Похоже, что так. Броган – автор всего этого сценария.

      – Ну что ж, будем исходить теперь из такого предположения, – заключил Мейсон.

      Глава 5

      Сидя справа от Сильвии Этвуд, Мейсон с одобрением наблюдал, как умело она ведет машину.

      Время от времени Сильвия украдкой поглядывала на четкий профиль Мейсона, на его волевое, невозмутимое лицо и вновь продолжала наблюдать за дорогой.

      Когда они миновали самую трудную часть пути и ехали по бульвару, она сказала с горечью:

      – Фрич сбросил наконец маску и показал свое истинное лицо шантажиста, грязного, злобного шантажиста.

      Мейсон кивнул.

      – Но он не сможет причинить вред отцу, – продолжала Сильвия, – не навредив самому себе. Ему придется сознаться, что он ограбил банк.

      – Был одним из участников банды, – поправил ее Мейсон.

      – Для нас это не имеет никакого значения. Ведь весь вопрос в том, знал ли отец, что эти деньги украдены, но мне кажется, теперь Фрич полностью изменил свою позицию. Раньше он старался защитить себя и свое доброе имя, теперь он стал на путь примитивного и явного шантажа.

      – Шантаж никогда не бывает явным и очень редко – примитивным.

      – Согласна, но почему он действует так открыто?

      – Потому что какой-то очень ловкий юрист напомнил им, что существует закон о сроках давности, и они решили, что Фричу уже не угрожает судебное преследование. Возможно, поэтому полиция не арестовала Фрича. Теперь банк может попытаться вернуть свои деньги только через гражданский иск.

      – Разве закон о сроках давности не распространяется на банки?

      – Тут мы сталкиваемся с очень необычной и сложной правовой ситуацией. В некоторых случаях срок давности отсчитывается не с момента совершения, а с момента раскрытия преступления.

      – О адвокаты! Вы такие формалисты.

      – Хочешь иметь хороший закон – соблюдай формальности. Как только проводишь границу между истиной и ло