Признания Мегрэ (сборник). Жорж Сименон

так или иначе игравших заметную роль в управлении страной, не сводили с него глаз. Как Мегрэ выпил коньяк, он не запомнил. Лишь выйдя на улицу, почувствовал во рту пряный привкус.

      Глава 7

      Разъезды на такси

      Мегрэ частенько приходилось вот так заходить в инспекторскую. Не как начальнику, а как хорошему приятелю. Он заглядывал к своим ребятам, входил, сдвинув шляпу на затылок, присаживался на угол стола, выбивал трубку о каблук и набивал заново. Потом он добродушно оглядывал занятых работой инспекторов, совсем как вернувшийся с работы отец семейства оглядывает детей и домочадцев.

      Прошло некоторое время, прежде чем комиссар проворчал:

      – Малыш Лапуан, тебе повезло. Готов побиться об заклад, скоро будешь любоваться своими фотографиями в газетах.

      Лапуан поднял голову от стола и, стараясь не краснеть, недоверчиво воззрился на шефа. На самом деле все присутствовавшие в этом кабинете, кроме Мегрэ, приходили в восторг, когда их фотографии публиковали в газетах. Хотя и тщательно это скрывали. Вслух, конечно, возмущались: «С этими вездесущими журналистами поди теперь установи за кем-нибудь тайную слежку! Вмиг узнают!»

      Все теперь слушали комиссара. Они знали, что если Мегрэ пришел поговорить с Лапуаном в инспекторскую, значит, информация для всех.

      – Сейчас возьмешь стенографический блокнот и поедешь в парламент. Думаю, у тебя не будет никаких проблем с тем, чтобы отыскать депутата Маскулена. Удивлюсь, если ты не найдешь его в обществе коллег и журналистов. Он сделает официальное заявление – внимательно запиши все, что он скажет. Потом приедешь сюда, расшифруешь и оставишь у меня на столе.

      В кармане у комиссара лежали свернутые вечерние газеты с фотографиями Пикемаля и его собственными. Мегрэ даже не стал вчитываться, он и так прекрасно знал, что написано под громкими заголовками.

      – Это всё? – спросил Лапуан, направляясь к шкафу, чтобы взять шляпу и пальто.

      – Пока да.

      Мегрэ остался сидеть, задумчиво покуривая трубку.

      – Скажите-ка, дети мои…

      Инспектора снова оторвались от работы, чтобы посмотреть на шефа.

      – А не вспомните ли вы мне несколько человек с улицы Сосэ, которых выставили за дверь или которые вынуждены были подать в отставку?

      – Недавно? – уточнил Лукас.

      – Не важно. Скажем, в последние десять лет.

      – Длинный список наберется! – вставил Торранс.

      – Называй имена. Любые.

      – Бодлен. Проводит теперь расследования для страховой компании.

      Мегрэ попытался припомнить Бодлена, высокого бледного молодого человека, который вынужден был оставить улицу Сосэ не потому, что был нечестен или неосторожен, а потому, что куда больше рвения и изобретательности вкладывал в попытки выбить себе очередной больничный, чем в работу.

      – Еще.

      – Фальконе.

      Этому было за пятьдесят, и его попросили