Уголовный закон. Александр Романов

не выступает как нормативный правовой акт при определении научной, социальной или художественной позиции коллектива, но он выступает в качестве права в сфере правоведения. Непонимание этого в юриспруденции приводит к попыткам критиковать положения законов с точки зрения критерия истины или ложности. Этот критерий к закону не применим. Закон – это всегда истинные суждения, но не в смысле соответствия сказанного законодателем действительности, а в том смысле, что сказанное в законе сказано именно законодателем.

      Быть источником (формой) права для закона значит выступать как текст в той сфере, в которой ему приписывается значение истинности. Значение истинности закону приписывается лишь в одной сфере – в сфере правоведения.

      Существование и практическая применимость закона в жизни является эмпирическим свидетельством соответствия действительности предположений о существовании правоведения. Значение «быть правом» – и в этом смысле значение «быть источником норм, определяющих истинное правоведение» – закону не только приписывается в теории. В определенном смысле законы таким источником являются. Закон выступает в функции нормативного правового акта (текста) при определении правовой позиции коллектива, а любой законопроект в этом качестве не выступает. На этом основании не будут выступать в качестве права и в функции закона подзаконные нормативные акты, как бы мы к ним ни относились и какие бы мы на них надежды ни возлагали.

      Изменениям подвержены не свойства нормативного правового акта (в нашем случае – закона), а способы обращения с законом. Закон не может лгать. Ложный закон – противоречие в определении. Не существует ложных, т. е. подложных (незаконных) законов. Подложный закон законом не является. Закон может быть лишен правового содержания, но он не может быть незаконным. Законопроект, не вступивший в силу закона, а также закон, отмененный другим законом, представляет собой знак, указывающий на отсутствующий закон.

      Закон как содержание официального документа с совпадающим названием есть не что иное, как текст. В этом смысле любой закон, уголовный закон не исключение, может рассматриваться как предельный случай письменной речи. Продукты законотворческой деятельности, как и всякая иная работа с письменной речью, являются не чем иным, как документальными источниками информации о таких актах социально значимого поведения людей, в которых проявляется правоведение. В законе сообщается не обо всех таких актах, а лишь о тех, которые связываются с представлениями общества об их норме, отклонение от которой считается недопустимым. Подобным образом формируются такие документы, как таблица умножения или деления. Таблица умножения, например, выступает в качестве документа, который является источником информации относительно нормы счетной деятельности. При этом математическими (математикой) признаются лишь такие действия, которые не отклоняются от предписанного таблицей. Все другое в расчет не принимается и математикой не признается. Счетная деятельность,